Он был вырублен для того, чтобы воздух и свет попадали к работавшим внизу, но мог быть использован и как аварийный выход в случае обвала. На одной из стенок были вырублены ступени для рук и для ног. Селквист привязал конец веревки к крюку, торчавшему из другой стенки, и гномы начали спускаться, осматриваясь по сторонам, опасаясь поползней. Внутри горы было значительно прохладнее, чем на раскаленной солнцем поверхности. Метров через семьдесят шахта закончилась. Она открывалась в туннель – так, по крайней мере, говорил Селквист. Остальным приходилось верить ему на слово. Если в начале пути еще наличествовало какое-то количество света, то сейчас гномы практически ничего не видели. Все, что было доступно их ночному зрению, – это собственные тела, мерцавшие красноватым светом.
– Я не чувствую пола, – заявил Огер. Он сидел на узком уступе, свесив ноги вниз.
– Веревка закончилась, – добавил Пестл.
– Неважно, – ответил Селквист. – Сейчас спрыгнем на пол.
– А это высоко? – обеспокоенно спросил Мортар.
– Нет.
Селквист с дрожью вспомнил, как оказался здесь впервые. Когда он достиг этой точки, ему пришлось положиться на судьбу, поскольку в темноте ничего не было видно. Он принес с собой фонарь, но его свет не позволял рассмотреть, что находится внизу. Согласно карте, вентиляционное отверстие выходило в туннель, и Селквисту. оставалось только верить тому, кто ее рисовал, и надеяться, что пол туннеля не провалился в результате многочисленных землетрясений, по слухам, часто заставлявших дребезжать тарелки в Торбардине. Но Селквист был не тем гномом, который позволил бы страху встать между ним и добычей. Тем не менее, он провел несколько неприятных минут, вися на конце веревки и собираясь с духом, чтобы спрыгнуть вниз. В конце концов, он, конечно, это сделал и выяснил, что до пола туннеля всего два метра.
Сейчас, уверенный в успехе, он легко отпустил руку и приземлился без проблем. Пестл еще оставался наверху, пытаясь разглядеть предводителя.
– Оставайтесь там. Я зажгу фонарь, и тогда вы увидите, – поспешно сказал Селквист, опасаясь, что Пестл прыгнет сразу вслед за ним и свалится ему на голову.
Селквист сиял заплечный мешок, достал фонарь и огниво. Пара коротких ударов, и лампа загорелась. Оставшиеся гномы легко спрыгнули сверху и, отряхиваясь, с интересом смотрели по сторонам. Настроение у всех поднялось. Сейчас, в темном и холодном подземелье, они впервые в жизни испытывали непривычное чувство комфорта оттого, что наконец-то вернулись домой, хотя, будучи нейдарами до мозга костей, скорее позволили бы поджарить себя на медленном огне, чем признались в этом.
– Куда мы пойдем теперь? – спросил Огер.
Селквист чуть было не сказал «за мной», но сдержался, стиснул зубы и произнес:
– Туда, господа!
Ширина туннеля была два метра, вдаль убегали железные рельсы. Стены, когда-то гладкие, тут и там прорезали трещины, но мастерство гномьих мастеров было таково» что, несмотря на многочисленные разрушительные землетрясения, произошедшие во время Катаклизма, туннель уцелел.
– А для чего использовались эти штуки? – поинтересовался Пестл.
Размахивая руками, он попытался пройти по одному из рельсов, но безуспешно. Особой ловкостью гномы никогда не отличались. Селквист, настроение которого заметно улучшилось, махнул рукой и со значением произнес:
– Я, конечно, знаю, но, возможно, Мортар хотел бы вам объяснить. Я не хочу лишать его этого удовольствия.
Мортар поведал, что эти рельсы использовались гномами для передвижения вагонеток с рудой по туннелям. Гномы прошли мимо одной из таких вагонеток, сошедшей с рельсов, с растрескавшимися бортами.
– Вы почему остановились? – спросил Селквист гномов, которые сгрудились возле вагонетки.
– Может быть, там осталось золото. Селквист хотел было попенять товарищам за задержку, но внезапно понял, что у него нет причин делать это, и поспешил назад, стараясь направить свет лампы на спутников. Борта вагонетки были высотой с гнома, поэтому снаружи не было видно, что находилось внутри. Пестл предложил забраться наверх с лампой и заглянуть внутрь.
– Ты что, смеешься? – фыркнул Мортар. – Если здесь что и было, гномы Торбардина давно все забрали. Не могу представить себе, почему оставили вагонетку. Она выглядит вполне исправной.
– Подождите, – сказал Огер, наклоняясь к стенке вагонетки, – здесь что-то написано.
Он протер стенку, смахнув многолетнюю пыль.
– Что там написано, Огер?
– Да, что там написано?
Огер читал с трудом:
– «Здесь лежит трус… Пусть… ины… иные видят его конец и остерегутся. Датировано временами Гномьих Врат»
– Не нравится мне это, – пробормотал Пестл. Но теперь гномы были заинтригованы. Встав на носки, они заглянули внутрь. Огер громко чихнул, и звук разнесся по туннелю. Селквист ткнул его под ребра.
– Заткнись, идиот! Мы рядом с населенными районами. Господи, придурки, что вы уставились, как люди, которые увидели паука? Это всего лишь труп.
– Он посмотрел на меня, – оправдывался Огер. Движимые любопытством, они жадно всматривались внутрь вагонетки. Это действительно был труп гнома, одетого в ребристые доспехи. Голова со шлемом были отделены от туловища. Подавленные, гномы отошли от вагонетки с ее мрачным обитателем и, извиняясь за то, что потревожили его покой, добавили к этому молитву, прося, чтобы он в ответ не тревожил их. Потом гномы продолжили свой путь.
– Добро пожаловать в Торбардин, – проворчал Мортар.

Глава 11

Спустя пару часов, постоянно спотыкаясь о лежавшие на полу рельсы, четыре гнома достигли конца туннеля. Селквист зажег лампу поярче.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87