Заглянули и в купе проводницы.– Ничего странного не заметила? – спросил лейтенант с собакой у девушки.– Да вроде все нормально. Одного чеченца с наркотиками уже взяли.– Это мы слышали, – поморщился от чесночного запаха лейтенант.Собака, заглянувшая в купе, беспокойно завертелась, потом чихнула.– Что это за гадость ты везешь? – вновь дернул носом лейтенант.– Да чесночная настойка разбилась в банке. Не продохнуть теперь, – объяснила девушка.Лейтенант заглянул в мешок с чесноком. Собака от новой волны чесночного запаха заскулила и снова чихнула.– Вот блин, – выругался лейтенант, – так и собаку мне испортишь. Такой жуткий запашок – тут у любого нюх отобьет. А ну пошли отсюда, Мухтар, – дернул он за поводок собаку.Проводница выглянула в коридор.В дальнем конце его стоял Сергей.Он был бледен, но улыбался.– Все! – кивнула ему проводница, когда люди с собакой вышли из вагона. – Пронесло! Глава 58ФАЛОМЕЕВ Дальше путь Фаломеева и Виолетты лежал в кассы. К Елене Леонидовне.Старший кассир всегда благоволила Виолетте.Каково же было изумление экскурсовода, когда она увидела Леонидовну, выходящую из помещения касс в сопровождении двух оперативников в штатском. То, что это оперативники, Виолетта знала почти наверняка. По крайней мере, рожу одного она заметила в линейном отделении, когда однажды возникла неприятность с пьяным экскурсантом.– Ничего не пойму, – пробормотала она, – Елена Леонидовна, вы надолго?Кассирша посмотрела на Виолетту, улыбнулась и не узнала.Виолетта потянула Фаломеева за собой. В шестнадцатой кассе Оксаны тоже не было. Кассиршу заменяла незнакомая женщина.– Ничего не пойму, – снова уже в отчаянии сказала Виолетта.Она оглянулась по сторонам и стала всматриваться в людей в кассовом зале.На первый взгляд ничего необычного. Потом она заметила человека с газетой в сером чесучовом пальто. Он стоял у автоматов с пепси и жадно пил. Переведя взгляд чуть дальше, она увидела еще одного в плаще. Тоже с газетой и тоже у автомата. Этот утолял жажду фантой. У выхода маялся третий.– Пошли, – решительно потянула она Фаломеева к служебному входу.Позвонила, нетерпеливо постучала. Дверь приоткрылась, и она протиснулась внутрь.– Виолка, напугала до смерти. Чего барабанишь? – испуганно спросила знакомая кассирша.– Срочно один билет на шестичасовой.– У нас тут такое делается…– Знаю. Не слепая. Там в зале три хмыря.– Это не наши. Это оттуда…– Мне нужен билет.– Только для наших. Только для тебя исключительно.– А я теперь не ваша…– ?..– Уезжаю к самому синему морю. Уволилась. Гори оно все прахом.– ОН?– Кто – ОН? А, ты про этого? Нет. Другой. Видишь – стоит, мнется.– Давно знакомы?Виолетта посмотрела на часы.– Часов пять, однако.– Ну ты даешь…И видно было, что завидно. Завидно до слез. Как это так люди могут? Пять часов. Оказывается, могут. Как в романах.Она выписала билет, не сводя восхищенных глаз с экскурсоводши. Какие мысли еще бродили в голове этой серенькой мышки с реденькими волосами и невыразительными глазками? Конечно, этим легче, они на виду. Хоть два часа, хоть три. А тут сидишь в стеклянной конуре, испотеешься вся или замерзнешь от кондишена, а в окошко к тебе задолбанные ожиданием, мерзкие рожи со своими просьбами лезут. И нет им никакого дела до того, что встала ты сегодня одна-одинешенька, впрочем, как и легла, наскоро попила чаю и бегом в конуру. Ни слова теплого, ни мужского шлепка по заднице. Ни вопроса: «Когда придешь? Не задерживайся…»Валентина с зажатым в руке билетом вышла через ту же дверь, подхватила Алексея и очень, ну очень независимо прошла мимо потеющих милиционеров. Они зашли в камеру хранения. Взяли чемодан сибиряка.– А твои вещи? – вспомнил Фаломеев про даму.– Новую жизнь надо начинать с новыми вещами. И потом там моя одежда не пригодится.– Напрасно. Мне твое платье понравилось, – вздохнул Фаломеев.– Потому что прозрачное?Фаломеев чуть не поперхнулся.– Потому, потому… Дурачок. Что же я, не знала его особенностей? Ему семь лет в обед. Новое купим. Еще прозрачней.Сибиряк крякнул.Они пересекали зал ожидания, когда их догнала Алика. Виолетта внутренне напряглась. И напрасно. Алика протянула Алексею часы.– Вот, возьмите, вы раздаривали всем, а. я подруге сказала, что нехорошо брать, если человек выпил. Ведь вы не от души. От вина.– Почему не от души? Если я чего даю, то всегда от души, – обиделся Фаломеев и по-детски спрятал руки за спину.– Берите, Алика, на память. Они мужские, но это даже модно сейчас. Берите, если бы не вы с шампанским, мне этого медведя ни в жизни не завалить. А у вас все будет тип-топ. Это счастливые часы. Поверьте. От души.Они ушли, оставив Алику с часами. Алика сняла свои, поискала глазами урну и, не найдя, подала уборщице:– На, Матвеевна, дарю…– Господь с тобой, ты чего?– Бери, бери, мне другие подарили, счастливые.– У молодых все счастливые, – сказала Матвеевна, но часы внучке взяла – почему не взять. От души.Фаломеев и Валентина вышли на перрон.– Скажи, о чем ты мечтал, ну скажем, еще лет пять назад? Какую бы женщину хотел? Я такая? – спросила она.– Нет.– Да ну, я думала, я – женщина твоей мечты. Романтично. О какой же ты мечтал? – не отставала Валентина.– О проститутке.Если бы в тот момент они ехали на автомобиле и она была за рулем, непременно побились – так резко она остановилась.– То есть?..– Я думал, вот приеду когда-нибудь в Москву, подберу несчастную и женюсь.Она мне детей нарожает, хозяйством займется и все такое…Валентина согнулась пополам. Ее начал трясти смех. Нет, не смех – хохот, переходящий в истерику. Сибиряк перепугался.– Ой, не могу…На них оглядывались.– Ой, не могу… Начитался… в библиотеке… Буран был… Запчасти не привезли…Наконец она успокоилась, но временами нет-нет да проскакивала смешинка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101