Так… У кого сотовый есть?Желая услужить начальнику, протянули сразу несколько. Никому и в голову не пришло, зачем в кабинете потребовался сотовый.– Ну вот, а говорят – милиция мало получает, – сказал, усмехаясь, Тимошевский и, отобрав все аппараты, положил в сейф.– Товарищ майор, – заныли пришедшие, – так нельзя.– Можно, – жестко сказал Тимошевский, – не то разнесете по всем знакомым.Переговорники возьмете у дежурного. Кому не хватит, обращайтесь лично ко мне.– У меня жена рожает, мне связь нужна… – заныл один.– Ты ей по телефону консультацию дашь? – спросил Тимошевский. – Бабы в этом лучше разбираются. А сейчас всем в общую комнату, буду инструктировать вместе с рядовым составом. Ишь гаврики. Сотовые через одного.Все. Бодяга закрутилась. Теперь не остановить. Когда все вышли, начальник открыл сейф и достал чей-то сотовый. Набрал.– Витя, ты сегодня на вокзал не приходи… Что слышал. Не приходи. Но это только тебе. Уразумел? Только тебе.Он проворно спустился на первый в общую. Перешагнул порог и споткнулся.Милиционеры бестактно заржали.– Отставить! – побагровел Тимошевский. – Я вас, б…дь, научу старших уважать. В субботу все без дач останетесь, огородники х…вы. Значит, так.Будем брать жучков билетных. Если узнаю, что кто-то откупился, это у взявшего на лапу последний день на вокзале. Отрабатывайте легенды. Кто работает на перроне, прошу соблюдать особую осторожность. С бригадирами поездов ничего не согласовывать. Попадут проводники, снимайте к черту с поезда. Ответственность беру на себя. Так… Почему не вижу женской половины состава? Мы же приглашали барышень от соседей…– Очередь за «Тампаксами», задерживаются…– Очень умно…Через толпу рядового, сержантского и офицерского состава отделения протиснулись три девицы с чемоданами и сумками.– Мы тут за спинами стояли. Я подумала, какие же мы пассажиры без вещей.Пришлось домой еще раз мотаться, – объяснила старшая по званию, жгучая брюнетка.– Эх вы, пинкертоны… Кто из вас догадался реквизит с собой взять?– У меня портфель есть, – раздался робкий голос.– Портфель, а не портфель, грамотей. Всем даю тридцать минут на реквизит.Доставайте узлы, баулы, коробки из-под оргтехники. Набивайте чем хотите, хоть сами в них садитесь и… Если кто не удержит за тридцать минут язык за зубами, я лично эти зубы вырву без наркоза. Понятно?Комната на удивление дружно гаркнула: «Так точно».– Черти, – улыбнулся Тимошевский, но явно был польщен.Подчиненных как ветром сдуло. Комната опустела. Остались только три предусмотрительные сотрудницы.– А нам что делать? – спросила старшая.– Шашки вон. домино… – растерялся Николай Павлович.– А я думаю, рекогносцировочку провести. Походим, понюхаем…– Чего там нюхать. Мы их как облупленных, и они нас… может, знают.– А ты для чего парик надела и гримировалась? Заодно проверим.– Я думаю, это правильное решение. Подруги у вас есть? – осенило Тимошевского.Милиционерши кивнули.– Вызывайте сюда.Милиционерши переглянулись.«Ну вот, это уже похоже на операцию. А то позвонил. Давай-давай. Так дела не делаются, господин Саперов», – подумал Тимошевский и про себя отметил курносенькую, что усомнилась в маскировке. Толковая девка.Тимошевский поднялся к себе и теперь уже с легким сердцем прильнул к сейфу.«А на второй путь прибывает поезд из Смоленска. Номера вагонов начинаются с хвоста. Поезд не длинный. Первый вагон, он же последний, остановится как раз в конце платформы. Рамилъ, твои носильщики опять не работают. Может, кто-нибудь везет из Смоленска молоко, творожок, маслице. В Москве коровы не пасутся».Уже в который раз за сегодняшний день бригадир носильщиков злобно скрипнул белыми крепкими зубами. Со всей силой восточной ненависти он ненавидел одного человека, нет, не Ларина, а эту дикторшу. Впрочем, он распорядился, и трое его подчиненных нехотя покатили тележки к смоленскому поезду. Глава 27ПАНЧУК Оксана чуть не прыснула в голос после объявления Собиновой. Но сдержалась.Она вообще старалась не шевелиться, чтобы не выдать себя. Она лежала на хорошо знакомом ей диванчике в комнате отдыха начальника вокзала, напряженно прислушиваясь к разговору в кабинете между Лариным и посетителями. Интересовал не сам разговор, а хотелось узнать, надолго ли к начальнику вокзала пожаловали эти люди. Рано или поздно отсюда нужно выбираться – все-таки рабочий день в самом разгаре и у ее кассы наверняка уже гудит недовольная очередь. Но, судя по отдельным фразам, посетители были не своими – вокзальными, и потому понять, на сколько они пришли к Ларину, было трудно.Рука в неудобном положении затекла; девушка немного привстала на диване и увидела себя в зеркале. Сорванная одежда, голая грудь, приспущенные под задранной юбкой трусики. Даже бретелька с кофты оборвана – что-то с ней нужно будет сделать. Нельзя же в таком виде появиться на своем рабочем месте. И так уже Оксану затравили взглядами желчными и двусмысленными, колкими фразами коллеги по кассовому залу. И одежда совсем смята. Ларин оставил ее в таком виде, когда настойчивые звонки по селектору в его кабинете оторвали Виктора Андреевича от вожделенного тела. И еще сразу же после этого в кабинет начальника вокзала вошли посетители. Оксана только успела дверь прикрыть…В голове гудело. Девушка никак не могла прийти в себя от стремительного натиска Ларина, когда он, совершенно не собираясь считаться с ее желаниями, молча повалил ее на диван. Он никогда так не делал, а наоборот, был предупредителен и довольно медлителен с ней. Стоп! Но ведь перед этим он сказал жене, что с семейной жизнью все кончено и что он любит другую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101