Тогда это не было совпадением – ведь я не был с ними знаком. Но как раз в тот момент я позвонил тебе, а вечером, когда я подходил к зданию факультета психологии, я снова встретил Джерри. Совпадение? Это еще ерунда. На следующий день я попытался встать на то место, куда должен был упасть обломок стены. А некоторое время спустя, облокотился на ворота, которые впервые оказались открытыми. Совпадение? Когда Росс хотел поговорить с Анитой в таком месте, где бы им никто не мешал, он отвел ее в теннисную раздевалку, и в здании, где было полным полно студентов обоего пола, они оказались в полном одиночестве. Совпадение? Да так, мелочь.
– Ты хочешь сказать, что можешь в какой-то степени контролировать окружающий тебя мир?
– О, нет. Опять ты начинаешь считать, что я супермен.
Нет, просто иногда я что-то чувствую. Так или иначе, но я должен был еще раз столкнуться с тобой: и я направился туда, где находился твой сын. Потом у меня возникло желание покончить с собой: и я попытался встать там, где моя смерть произошла бы мгновенно, и с третий попытки мне это удалось. Я хотел поговорить с Анитой: и отвел ее туда, где никого не было. Совсем маленькие чудеса, их и упоминать-то не стоило.
– Но от этого они не перестают быть чудесами. Как, например тот факт, что Коннор предложил мне взять неделю отпуска как раз в тот момент, когда я этого хотел. Если бы все происходило обычным образом, то он сделал бы все, чтобы отказать мне. Значит, ты по-прежнему обладаешь своими талантами, даже когда находишься в другом разуме?
– Очевидно это так, иначе чудеса уже прекратились бы. Если бы все дело заключалось в особом строении мозга Флетчера, я бы сумел переселиться в разум Джуди, но на том все бы и закончилось.
– Верно, я как-то об этом не подумал.
Несколько неожиданно было то, что Бодейкер гораздо меньше, чем Флетчер, беспокоился, оставив Джерри одного дома.
Возможно, это произошло потому, что он более оптимистично оценивал своего сына. Как только у Бодейкера появился малейший повод поверить, что с Джерри все в порядке, он, как утопающий за соломинку, ухватился за эту надежду.
– Если бы это зависело от меня, – сказал Флетчер, – я бы не стал оставлять Джерри одного.
– Ну, что он такого может сделать? Он, как и прежде, встречается с Шейлой. Ну, так он будет видеться с ней каждый день, а что может ему помешать делать это, когда я дома?
– Сейчас Джерри, как мне кажется, переживает кризис.
Уж слишком пассивно он ведет себя в последнее время. Что-то должно произойти.
– Ты чувствуешь?
– Я знаю.
– Ты знаешь, что это должно произойти на следующей неделе?
– Нет, я не чувствую, что это случится так скоро, но я же ясновидец. Иногда я знаю, что происходит в данный момент, но будущее – это тайна.
– Ладно, значит сейчас нам не о чем беспокоиться.
Бодейкер должен был еще отработать субботнее утро. Любой другой перед отпускной неделей заканчивал работу в пятницу вечером, или даже в пятницу днем, но Коннор решил устроить себе выходной в субботу утром, чтобы Бодейкер не смог уехать еще в пятницу. Бодейкеру это было в принципе все равно: в любом случае они с Флетчером могли начать настоящее расследование в Эдинбурге только в понедельник утром.
Однако когда Дорис Барри позвонила в субботу утром из деканата, она была удивлена, что Коннора нет на месте и его заменяет Бодейкер.
Дорис уже почти достигла пенсионного возраста – она была одной из тех женщин, которые без всякого шума, спокойно и эффективно, берут все руководство в свои руки, будь то фирма, библиотека или университет, причем никаких официальных полномочий такие женщины не имеют. Те, кто думали, что они управляют университетом – за исключением, разве что самого ректора – были бы ужасно удивлены, если бы узнали, что очень многие из важных решений, на самом деле, приняла Дорис Барри, а не они.
– А мне казалось, что у вас со следующей недели начинается отпуск, мистер Бодейкер, – сказала она.
– Так оно и есть, – мисс Барри.
– Почему же вы не попросили, чтобы вас освободили от дежурства сегодня?
– Я не мог. Мистера Коннора здесь нет, а после недавних изменений, кто-то из нас должен постоянно присутствовать лаборатории.
– Еще два дня назад мистер Коннор говорил мне, что в субботу он будет на работе.
Бодейкер промолчал. Появление Флетчера привело к тому, что он стал более жестким, но не сделало обидчивым и мстительным. И хотя Бодейкер понимал, что Коннор специально заявил, что его не будет именно в эту субботу, он прекрасно знал, что любой человек, идущий в отпуск с понедельника, не имеет специального права на свободную субботу – просто обычно все шли друг другу навстречу.
Бодейкер успел, однако, сесть на дневной поезд, пребывающий в Эдинбург вечером. Он перестал курить и под влиянием Флетчера начал привыкать к длинным пешим прогулкам. Бодейкер стал гораздо больше есть – теперь он получал от еды удовольствие, при этом ему даже удалось сбросить несколько фунтов, ведь никогда раньше он столько не двигался.
После превосходного обеда в скромном отеле, Бодейкер пошел прогуляться, даже не спросив мнения Флетчера, ему показалось очевидным, что Флетчеру захочется прогуляться по местам, где проходила его юность.
– Я совсем не настаиваю на прогулке сегодня вечером, – заявил Флетчер. – Мы можем остаться в номере и посмотреть телевизор.
– Ты ведь учился здесь в университете. Неужели ты не хочешь погулять по городу?
– Да нет, особого желания не испытываю.
– Тогда мы можем начать наше расследование прямо сейчас – зайдем в полицию.
Получилось так, что дежурному сержанту было знакомо имя Джона Флетчера – совсем недавно ему пришлось отвечать на запрос о нем (еще одно небольшое совпадение).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65