– А теперь, дорогая, – сказал он, когда с фруктами было покончено, – мы снимем психограмму. Не так ли?
Осторожно, как на капризном ребенке, Эрих установил датчики и включил прибор.
– Доктор, вы умеете читать эти закорючки? – спросил он, кладя перед ней только что полученный график.
– Немного могу, но у меня очень болит голова.
– Прости. Совсем забыл. Знаешь, пойди приляг не­ много. Может, тебе удастся вздремнуть, а потом мы пого­ворим.
Устроив Элси на своей кровати, Тронхейм вернулся к своим записям, но поработать ему не удалось: зуммер возвестил о приходе первого пациента.
– Проходите, мистер Парсон. Как вы себя чувствуете?
– Представьте, неплохо, доктор. Даже превосходно, если хотите.
– Вот и отлично. Не ощущаете ли недостатка в питании, скажем, в каких-нибудь особых, любимых блюдах?
– Помилуйте, доктор. Здесь превосходно кормят!
– Скажите, мистер Парсон, а вы не могли бы припомнить свой рацион за последнюю неделю?
– Довольно трудно ответить… Каждый раз что-нибудь новое… К тому же всегда свежие овощи…
– Свежие овощи? Какие именно?
– А почему вас это удивляет? Разве вам не…
– Нет, – пустился на маленькую хитрость Эрих. – Мне, по-видимому, не положено.
– Возможно, возможно… – смутился Парсон. – Хотя, сами– понимаете, довольно странно…
– Вы не ответили на мой вопрос, – напомнил Тронхейм.
– Разные. Редиска, лук зеленый, огурцы, помидоры…
– Каждый день такое разнообразие?
– Простите. Конечно, нет. Огурцы кончились две недели назад. Редиска еще раньше. Сейчас, в основном, помидоры.
– Спасибо, понятно.
Эрих задал несколько вопросов о работе и режиме суток, о сновидениях. Выяснив, что психика мистера Парсона не имеет отклонений, он отпустил его.
После опроса намеченных пациентов Тронхейм убедился, что привилегией на огурцы пользовался он один.
В конце дня в номер заглянул Джонни.
– Вы вызывали меня, док?
– Да, дружище. У меня к тебе маленькая просьба. Посмотри этот хлам в ящиках и, если можно, собери из этих блоков портативный магнитофон.
Кэлкатт порылся в ящике.
– Я взял, что нужно. Через пару часов будет готово. Только я лучше буду работать в своем номере.
– Как хочешь, Джонни. Только чтобы сегодня он был готов.
– Сделаю, мистер Тронхейм.
Кэлкатт ушел. Эрих встал, потянулся. Сегодня он был удовлетворен прошедшим днем. Отступили ночные кошмары. Появилась вполне естественная рабочая гипотеза, которая, в общем, граничила с истиной. Он решил взглянуть, как чувствует себя мисс Лумер. Элси сидела за столом и с аппетитом ужинала. На отдельной тарелке лежала пара огурцов.
– Ты знаешь, я превосходно выспалась и так мне захотелось поесть, – она потянулась к огурцу. – Смотри, какие свеженькие…
Эриха бросило в жар. Он прыгнул, как дикая пантера, и вырвал огурец у нее из рук в то самое мгновение, когда она поднесла его ко рту.
– Ты с ума сошла! Это же говорящие! Они предназначались мне.
– Послушай! – Вскочила из-за стола мисс Лумер. – Мне надоело! Что за бред ты несешь?
– Как твоя голова? – не обращая внимания на ее горячность, ласково спросил Тронхейм.
– Прошла… – недоуменно проговорила Элси, обескураженная его тоном. – Но ты мне объяснишь, наконец, толком? Без интригующих намеков? Все-таки я врач и…
– Объясню, дорогая. Немного позже. Ты поужинала? Тогда пойдем.
– Опять психограмму?
– Да. И ты напрасно улыбаешься. У меня это единственный способ убеждения и, прежде всего, самого себя.
– А может, плюнем на это? Я схожу за бутылочкой, и мы прекрасно проведем вечер.
– Идея хорошая, тем более, что есть причина отпраздновать удачу. Я, кажется, набрел на причину психических заболеваний.
– Ого! Мы настроены оптимистически!
– Не веришь? Вполне понятно. Однако начнем.
Сделав запись, он положил на стол две психограммы.
– Итак, милый доктор, кто-то говорил мне, что разбирается в психограммах… Первая была снята четыре часа тому назад. Посмотри, как сглажены пики вот здесь… Видишь? И здесь… Что это означает?
– Наверное, подавление некоторых нервных центров.
– Не некоторых, Элси, а вполне определенных – памяти и воли. Теперь, как врач, скажи: какие заболевания могут вызвать такие отклонения?
– Непосредственные, травмы этих участков мозга, злоупотребление алкоголем и наркотики. И, конечно, общие психические расстройства.
– Хорошо. Как скоро можно их восстановить?
– При правильном диагнозе в две-три недели.
– Тогда посмотри вторую психограмму. Она снята сейчас, только что.
– Не может быть! Значит, я абсолютно здорова!
– Нет, не совсем. Пики, хотя и выражены достаточно четко, но сидят на срезанных трапециях. Ешь яблоки, Элси!
– Очень странно, – задумалась Элси. – Если бы я не была свидетельницей, не поверила бы в такое быстрое излечение, да еще с помощью обыкновенных яблок. А может, все-таки сказался коньяк?
– Нет, дорогая моя, у тебя сейчас состояние лучше, чем тогда, когда я тебя встретил в Луна-городе, но ведь и тогда мы пили коньяк, не так ли?
– И чем ты все объясняешь?
– Ты хорошо знаешь, какие эксперименты проводит твой отец?
– Примерно знаю. Воздействие звуковых колебаний на растения.
– И занимается селекцией сортов, наиболее восприимчивых к ним, – добавил Эрих. – Так?
– Пусть так, – согласилась Элси.
– А к каким последствиям может привести подобное воспитание растений?
– Повысится урожайность, вкусовые качества… Не знаю, может быть, еще что-то…
– Вот именно, что-то еще! А это всего-навсего усвоение растениями различной информации и концентрации ее в плодах. Это естественно. Растение все лучшее отдает плодам!
– Ты считаешь, что отец мог вывести такие сорта, которые… – Элси запнулась, боясь высказать вслух мысль, показавшуюся ей слишком дикой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28