Да, никаких тайн у меня нет. Вот это и есть та тайна, раскрытие которой уже давно стоило бы мне жизни. И – еще одно…
Вагнер расстегнул рубаху и снял с цепочки на шее небольшой серебряный медальон. Зажал его в руке, отодвинул ящик стола, на ощупь написал там на листке бумаги несколько слов, завернул медальон в этот листик и быстрым движением положил на ладонь Щеглова. Тот вопросительно взглянул на него. Вагнер молча кивнул головой: погодите, мол! Показал рукой на дверь, шепнул:
– Проверьте!
Но Щеглов просто включил запасной интегратор и надел «радиошлем».
Тихо… Эфир полон неясных шорохов, приглушенного гудения, хрустального звона… Со свистом похрапывает в своей комнате Джек Петерсон…
Но вот, – вероятно, очень далеко, – лязгнул металл… Затем скрипнула дверь… Раздались шаркающие шаги…
– Сюда кто-то идет! – тихо сказал Щеглов. – Кажется, Смит.
– Хорошо, – ответил шепотом старик. – Бегите!.. А их уничтожьте!.. Вместе с интегратором!.. Вместе с Гринхаузом!.. Ненавижу!.. Ненавижу весь мир!..
Он дернулся, сжимая кулаки в бессильной злобе…
И вдруг что-то случилось с интегратором. Разбежались в разные стороны ярко-зеленые линии. Погас экран.
Вагнер начал медленно оседать. Его тело обмякло, обвисло. Потускнели глаза. Какая-то неведомая сила раздавливала старика, превращала его в мешок, небрежно набитый кусками мяса…
Он все еще силился погрозить кому-то, крикнуть что-то злобное, жестокое… Но из его уст вырывалось только хрипение,
…Вот таким навсегда и остался в памяти инженера Щеглова профессор Отто Вагнер – жалкий развенчанный «сверхчеловек».

Глава XIII
Взорванные мечты

Два резких взрыва грохнули почти одновременно. От первого в комнату брызнуло стекло и щепки оконных рам, просвистел и шлепнулся осколок. От второго покачнулся пол, обрушилась хрустальная люстра, погас свет.
– А-а-а!.. – дико завизжала Бетси Книппс. Она вцепилась в Харвуда, повалила его на пол, пряталась за ним и визжала, визжала, визжала…
– Да замолчите же, наконец! – вырывался от нее Харвуд. – Пустите, я узнаю, что случилось.
Но куда там! Бетси ничего не хотела слышать. Тогда он резко оттолкнул ее и выбежал на крыльцо.
Было тихо и темно. Удаляясь, рокотал мотор самолета.
«Кто бомбил? Что повреждено? – Харвуд бежал к энергоузлу не выбирая дороги. – Партизаны?.. Может быть, они уже пробрались в Гринхауз?»
Лишь включив резервную электросеть, Харвуд вздохнул с облегчением: все в порядке, бомбы не принесли большого вреда. Электростанция цела, разрушена лишь трансформаторная будка.
Полагалось бы проверить электрические защитные приспособления на башнях, но Бетси все еще вопила, а вскоре к ней присоединился и старый Книппс:
– Мистер Харвуд, где вы?.. Прикажите немедленно подать машину, мы выезжаем!
О, тут уже медлить нельзя! Толстяк не из тех, кто любит ожидать.
– Прошу прощения, сэр! – виновато сказал Харвуд, подбегая к ним. – Взорвался склад боеприпасов. А все – Смит!.. Сколько раз я приказывал ему тщательно проверить электропроводку в складе…
Эту версию пришлось придумать специально для Книппса, который ужасно боялся партизан.
– Гм… гм… – миллионер посопел носом, критически взглянул на залитые ярким светом прожекторов дома и вдруг спросил ехидно: – Надеюсь, ваш склад боеприпасов не на чердаке лаборатории?!
Харвуд проследил глазами за взглядом Книппса и чуть не вскрикнул: крыша лабораторного корпуса была разворочена силой мощного взрыва. Если поврежден главный интегратор – все пропало.
– Детонация, сэр! – ответил он с подчеркнутым безразличием. – Взорвались мины установленного там миномета. Повреждения незначительны, я проверил это.
– Гм… гм… Но мы все же уедем завтра. И не в полдень, а рано утром.
– Очень сожалею, сэр! – Харвуд низко поклонился, чтобы скрыть раздражение и тревогу. – Очень сожалею!
Итак, уезжает, а о деньгах – ни слова!.. Паркер, как и подобает деловому человеку, подписал бы предварительное соглашение. А этот старый боров виляет и крутит, оттягивает заключение договора и обручение, и за его словесными вывертами не понять, чего он хочет… Ясно одно: денег не даст и он… Миллионы ускользают из рук… Значит, нужно удержать их любой ценой!
Харвуд посмотрел па свою невесту умоляющим взглядом влюбленного до безумия:
– Я хотел бы надеяться, что мисс Беатриса останется на несколько дней в нашем очаровательном Гринхаузе…
Но Бетси Книппс сейчас было не до лирики. Она все еще дрожала и пугливо осматривалась по сторонам.
– Нет, нет, Генри!.. С меня достаточно… Заканчивай те ваши опыты и немедленно приезжайте к нам… Кстати: нельзя ли поставить охрану с пулеметами возле нашего дома?
– Не беспокойтесь, дорогая!.. Вас охраняет могучий интегратор! Спите спокойно!
– Хорошо, Генри, я буду спать спокойно. Но вы поставите хотя бы одного часового, да?
– Да, да, моя дорогая! – Харвуд поцеловал руку невесты, вздохнул так, что ему позавидовал бы не один из провинциальных Ромео, а когда Бетси ушла – выругался: ничего не помогает!
Лишь теперь он мог оценить, что произошло.
«Партизаны! Проклятые туземцы! – думал он, направляясь к лабораторному корпусу. – Но где они взяли бомбардировщик?.. Слава богу, у нас не Индо-Китай!.. Или, может быть, какой-нибудь Джонни спьяну швырнул эти две бомбы, а сейчас докладывает, что разгромил партизанский центр?»
Но дело, конечно, не в этом. Гораздо важнее знать, не поврежден ли интегратор.
– Цел! – обрадованно вскрикнул Харвуд, вбегая в лабораторию. – Цел!
Вероятно, бомба не была крупной. Она разворотила крышу, прогнула стальной потолок, обрушила штукатурку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63