Он лишь поменял направление.
ПОЦЕЛУЙ СМЕРТИ: Значит, он все же разочаровал тебя?
ПАТРОН: Я пока не уверен. Быть может, он еще оправдает мои ожидания.
ПОЦЕЛУЙ СМЕРТИ: Будь осторожен. Ожидания порой оправдываются самым неожиданным образом.
* * *
Наконец в дом заглянула соседка, удивленная распахнутой настежь дверью. Бросив внутрь один-единственный взгляд, она принялась кричать.
Полицейские нашли Джека внутри, он стоял на коленях у кровати сына. Он не сопротивлялся, когда его выводили в наручниках; он вообще не произнес ни единого слова, пока его не попросили дать показания. Тогда он описал им, что произошло, монотонным, лишенным всякого выражения голосом и во всех подробностях.
Та же самая соседка, что вызвала полицию, миссис Крендэлл, вспомнила о странном телефонном звонке, раздавшемся в начале восьмого. Человек, назвавшийся братом Джека, попросил ее немедленно зайти к Сэлтерам; когда она постучала в дверь, ей никто не открыл.
Другой сосед, счищавший снег с дорожки перед своим домом, видел, как в пять часов Джанин помахала Джеку с крыльца на прощанье. Джек разговаривал с женщиной-полицейским в своей студии около половины седьмого, тогда как коронер установил, что его семья погибла между семью и восемью часами вечера. Джек никак не смог бы совершить эти убийства; его отпустили.
Каких-либо доказательств тому, что "мистер Либенстраум" существует на самом деле, так и не было обнаружено.
* * *
ПОЦЕЛУЙ СМЕРТИ: Твой стиль настолько своеобразен, что мне не верится, чтобы полиция так и не догадалась увязать вместе хотя бы два отдельных преступления.
ПАТРОН: Полицейские не интересуются искусством... таким образом, мотивы моих действий остаются для них загадкой. Мои убийства рассыпаны по всей территории страны, выполнены всякий раз в новой технике, а мои жертвы принадлежат к обоим полам, ко всем расам и возрастам. Я, конечно, питаю особую привязанность к праздникам – ритуалы настолько сильно укоренились в нашем обществе, что продолжают резонировать год за годом в сознании моих художников, – но я не всегда убиваю членов семьи своего подопечного. Мне приходилось умерщвлять любовниц, лучших друзей, преподавателей и учеников. Я убивал дядей и тетей, двоюродных братьев и сестер, а однажды – давно потерянного брата-близнеца.
Полиция ищет тех, кто мог бы получить от убийства выгоду, а осиротевшие художники отходят на дальний план, их вообще не замечают.
ПОЦЕЛУЙ СМЕРТИ: Мне бы хотелось взглянуть, что еще интересного создали твои творения.
ПАТРОН: Разумеется. Вот полотно кисти лауреата премии Тернера, о котором я упоминал... а затем, надеюсь, ты поделишься собственными достижениями – тем, что почерпнул из бесед со своим пленником.
* * *
Патрон щелкнул клавишей, отправляя файл с картиной, которую считал особенно волнующей. На ней был изображен лежащий на лугу ребенок – руки закинуты под голову, взгляд устремлен ввысь, к голубому небу с ожившими в нем детскими снами: рыцари на крылатых конях бьются на турнире, а монстры из мультиков играют в бейсбол среди облаков.
На лице мальчика играла улыбка, а между тем его тело было подвергнуто вивисекции: кости, мускулы и органы торчали напоказ, и голодные насекомые уже вгрызались в оголенную плоть.
"Да, – подумал Патрон, – Следователь наверняка оценит эту работу по достоинству..."
* * *
ИНТЕРЛЮДИЯ
Дорогая Электра,
мне нужен твой совет. Скажем так: некий гипотетический мальчик пригласил некую гипотетическую девочку пообедать вместе. Не совсем, свидание, но и не совсем несвидание, если ты улавливаешь мою мысль. Я выражаюсь достаточно внятно?
О, на фиг это все, Электра! Если я не могу быть откровенна с тобой, с кем же тогда мне откровенничать?
Бобби Бликер позвал меня перекусить. Типа того.
Наверное, стоит рассказать тебе про Бобби. Он мой ровесник, у него короткие светлые волосы и голубые глаза с потрясающе длинными ресницами.У него обаятельная улыбка, а еще он высокий. Симпатичный вроде бы.
Так и быть, он очень симпатичный. И он спросил, не собираюсь ли я на аллею, поскольку его друзья хотят сходить туда поесть пиццы, а он решил позвать и меня, потому что знает, что я люблю ананасы, и он тоже их любит, а ею друзья ни за что не дадут ему заказать начинку с ананасами, потому что считают, что пицца без них вкуснее, и он хотел позвать меня туда, чтобы я тоже проголосовала за ананасы.
Ведь это свидание, верно? Электра?
ВВЕДИТЕ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ДАННЫЕ.
В общем, я попросила Джессику спросить у Бельмонта (это друг Бобби), как он считает, нравлюсь ли я Бобби, и Бельмонт ответил, что не знает, но Джессика решила, что он скрывает правду.
ИНФОРМАЦИИ НЕДОСТАТОЧНО.
О чем и речь. В любом случае я не ответила ни «да» ни «нет» и теперь не знаю, что мне делать. Или что будет, если я туда пойду. Или не пойду. Я ничего не знаю. Помоги же мне.
ВНЕСИТЕ ЕЩЕ ПЯТЬДЕСЯТ ЦЕНТОВ ДЛЯ ТРЕХ ПОСЛЕДУЮЩИХ МИНУТ РАЗГОВОРА.
Ну да, я поняла. О подобных вещах тебе известно не больше, чем мне самой, верно? Ума не приложу, с чего я взяла, будто ты мне поможешь,– ты ведь всего-навсего набор электронных деталей.
А ТЫ ВСЕГО-НАВСЕГО НАБОР ГОРМОНОВ.
Как? Электра, я шокирована. С твоей стороны это не очень-то вежливо.
ТЫ ЖЕ ЗНАЕШЬ, ЧТО Я ПРАВА.
Ну... возможно. Должна тебе признаться, я и вправду думала о том, на что это похоже– целоваться с Бобби.
И ЧТО ЖЕ?
Где-то на середине поцелуя Бобби превратился в дядю Рика.
ТРЕВОГА! ТРЕВОГА! ВЫСШИЙ УРОВЕНЬ ОПАСНОСТИ!
Слышу, слышу... Я просто ничего не могла поделать. Чувствую себя виноватой и даже не знаю толком отчею: оттого ли, что вообразила поцелуй с дядей Риком, или оттого, что раздумываю, пойти ли с Бобби в пиццерию?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99