Откуда-то издалека пришло к нему старое-старое: спокойная жизнь. Он отвергал это тогда, отвергал и теперь. Адъюнкт почему-то заметила его. Он спросил себя сейчас в первый раз, имел ли он право гордиться этим. Тот командир прежних времен, у стен Мотта, он плюнул бы на Парана с презрением, если бы он оказался теперь перед ним. «Лучше бы ты прислушался к моим словам, сынок. Ну, посмотрим теперь на тебя».
Его лошадь вдруг рванулась вперед, стуча копытами. Паран схватился за меч, тревожно вглядываясь в сумрак. Дорога шла между рисовых полей, ближайшее жилье находилось далеко. А на дороге откуда-то возник силуэт.
Подул холодный ветер, заставивший лошадь прижать уши; ноздри животного тревожно раздувались.
Человек стоял в тени, он был высок, одет в плащ с капюшоном, узкие брюки и кожаные ботинки. К узкому ремню был прикреплен длинный кинжал – обычное оружие для воинов Семи Городов. На руках человека, на которые падал зеленоватый отсвет, блестели кольца. Кольца на всех пальцах, по несколько колец на каждом пальце. Он поднял одну руку, держа глиняную бутыль.
– Хочешь пить, лейтенант? – спросил он негромко, неожиданно приятным голосом.
– Откуда ты знаешь меня? – спросил лейтенант, не убирая руку от меча.
Человек улыбнулся, откидывая капюшон. У него было вытянутое лицо, слегка зеленоватая кожа, глаза темные, странной формы. Он выглядел не старше тридцати, хотя волосы его были белыми.
– Меня попросила адъюнкт, – пояснил незнакомец. – Она с нетерпением ждет твоего отчета. Я должен сопровождать тебя, мы должны поспешить, – он встряхнул бутылью. – Но сперва отдых. У меня в карманах хватит всего на целый пир, гораздо больше, чем смогут предложить в этих несчастных деревеньках. Пойдем со мной вон туда, на обочину. Мы сможем развлечься беседой и созерцанием крестьян. Меня зовут Весельчак.
– Я знаю это имя, – сказал Паран.
– Ну да, знаешь, – ответил Весельчак. – Это я и есть, увы. В моих жилах течет кровь Тисте Анди, она, без сомнения, ищет исхода из человеческого тела. Я был тем, кто убил королевское семейство в Унте: короля, королеву, сыновей и дочерей.
– А также двоюродных, троюродных, четверою…
– Не оставив никакой надежды. Таков был мой долг Когтя. Но ты так и не ответил на мой вопрос.
– Какой?
– Хочешь пить?
Паран, усмехаясь, спешился.
– Мне казалось, что ты говорил что-то о спешке.
– Мы и поспешим, как только утолим голод и побеседуем, как приличные люди.
– Приличия, кажется, не входят в список твоих умений, Коготь.
– Это самое любимое мое умение, которое в последнее время почти не практикуется. Ты ведь уделишь мне немного твоего драгоценного времени, уж коль скоро я буду сопровождать тебя.
– О чем вы там беседовали с адъюнктом – это ваши дела, – сказал Паран, приближаясь. – Я ничего тебе не должен, Весельчак. Кроме вражды.
Коготь вынимал из карманов бесконечные свертки, за которыми последовали два хрустальных бокала. Он вынул пробку из бутылки.
– Старые раны. Я понимаю, что ты чувствуешь по поводу всего этого, хоть ты и сторонишься знати, – он наполнил бокалы янтарным вином. – Но теперь ты – часть империи, лейтенант. Она будет руководить тобой. А ты – беспрекословно подчиняться ее воле. Ты всего лишь винтик в большом механизме. И только. Не больше, не меньше. Время старых обид прошло. Итак, – он передал Парану бокал, – да здравствует новая жизнь, Ганоез Паран, лейтенант и помощник адъюнкта.
Усмехнувшись, Паран принял кубок.
Они выпили.
Весельчак улыбнулся, потом достал шелковый платок утереть губы.
– Теперь проще? Как мне тебя называть?
– Просто Параном. А тебя? В каком ныне чине Коготь империи?
Весельчак снова улыбнулся.
– Когтем по-прежнему руководит Лейсин. Я ей помогаю. Я помощник на все руки. Ты тоже можешь называть меня просто по имени. Я не из тех, кто придерживается формальностей, когда это выходит за рамки здравого смысла.
Паран уселся на грязную дорогу.
– А мы зашли за эти грани?
– Без сомнения.
– Откуда ты знаешь?
– А я… – Весельчак начал разворачивать свои свертки, доставая сыр, хлеб, фрукты и ягоды, – знакомлюсь только двумя способами. Второй ты видел.
– А первый?
– Увы, при нем не хватает времени на обычные церемонии представления.
Паран медленно развязал шлем и снял его.
– Хочешь знать, что я видел в Джерроме? – сказал он, проводя рукой по черным волосам. Весельчак пожал плечами.
– Расскажи, если хочешь.
– Тогда я лучше подожду встречи с адъюнктом. Коготь улыбнулся.
– Ты учишься. Не стоит легкомысленно относиться к тому, что знаешь. Слова как деньги, их надо копить.
– Чтобы потом умереть на золоте, – заключил Паран.
– Ты голоден? Терпеть не могу есть в одиночестве. Паран взял предложенный ему хлеб.
– А что, адъюнкт и правда ждет с нетерпением, или ты здесь по другим причинам? Коготь с улыбкой поднялся.
– Увы, разговор завершен. Наш путь открыт, – он повернулся к дороге.
Паран увидел, как завеса воздуха рассеялась, полился мутный желтый свет. «Путь, тайная Тропа магов».
– Дыхание Худа, – выдохнул он, пытаясь унять внезапную дрожь. Внутри он видел сероватую дорогу, по обеим сторонам которой возвышались невысокие стены, завершавшиеся арками из плотного коричневатого тумана. Воздух со свистом втягивался в Путь, создавая пылевые завихрения и заставляя танцевать пылевые призраки.
– Тебе придется привыкнуть к этому, – произнес Весельчак.
Паран взял лошадь под уздцы и привязал шлем к седлу.
– Веди, – сказал он.
Коготь с уважением посмотрел на него и шагнул в Путь.
Паран пошел следом. Вход закрылся за ним. Дорога вела вперед. Итко Кан пропал, как и все остальные признаки реальности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31