Картины той резни навсегда остались в памяти Трелла, поэтому он твердо решил покончить с собой, если почувствует проявление хотя бы первых симптомов этой страшной болезни.
Искарал Пуст поколотил щеткой в каждом из углов маленькой перевязочной комнаты, в которой лечили Маппо, а затем добрался до потолка и повторил свои действия.
– Надо убить каждого, кто кусается, каждого, кто жалит: эта священная территория Тьмы должна оставаться девственно чистой. Убить всех, кто ползает или быстро здесь бегает! Но вы были осмотрены на наличие паразитов – о да, оба из вас. Мы не позволяем проникать сюда никаким незваным гостям, у нас специально приготовлены ванны со щелоком. Вас это не касается, хотя, конечно, у меня остаются некоторые подозрения.
– И долго вы здесь живете, верховный священник?
– Я не знаю, и мне это абсолютно не нужно. Для меня важны только совершенные действия, достижение какой-либо цели. Это время дано для подготовки – и ничего другого, причем каждый готовится столько, сколько ему это необходимо. Достигнуть своей цели – значит выполнить план, который заложен в тебе при рождении. Ты! рождаешься на этот свет, и пока все окружающие люди не станут подвластны Тьме, растворившись в священном небытии, ты наслаждаешься жизнью. А я живу, чтобы готовиться, Трелл, и это скоро произойдет.
– А где Икариум?
– Жизнь принятая за жизнь отданную, передай эти слова. Он сейчас в библиотеке. Монахини ушли, забрав с собой несколько книг. В основном они касались самоудовлетворения. Я открыл для себя, что их лучше всего читать в постели. Все остальные материалы – это моя скудная коллекция, которая только занимает место. Ты голоден?
Маппо внутренне покачал головой в знак полного замешательства. Способность священника перескакивать с темы на тему без предварительного предупреждения уже перестала злить и начинала завораживать. На каждый вопрос, заданный Треллом, следовал эксцентричный монолог, который заканчивался абсолютно другими темами. Это, однако, не истощало его запаса болтовни: Искарал оставался всегда готовым к новому бессмысленному словесному потоку. «Да, – подумал Маппо, – этот человек действительно превратит ход времени своей жизни в полную бессмыслицу».
– Ты спросил, голоден ли я? Признаюсь, да.
– Слуга приготовит еду.
– А можно ли принести ее в библиотеку? Верховный священник нахмурился.
– Это, конечно, нарушение этикета. Но если вы настаиваете…
Трелл заставил себя подняться на ноги.
– А где у вас библиотека?
– Сначала поверни направо, пройди тридцать четыре шага, затем поверни направо вновь, и еще двенадцать шагов, затем проникни через дверь, которая окажется по правую руку, и сделай еще тридцать пять шагов, а после этого пролезь под аркой, поверни направо и пройди еще одиннадцать. В конце поверни направо вновь, сделай пятнадцать шагов и войди в правую дверь.
Маппо с глупым видом уставился на Искарала Пуста.
– А можно, – спросил он, сузив глаза, – просто повернуть налево и сделать только девятнадцать шагов?
– Конечно, – пробормотал священник.
Маппо размашистыми шагами приблизился к двери.
– В таком случае я выберу путь покороче.
– Если это необходимо, – проворчал верховный священник, склонившись над метлой и пристально разглядывая ее потрепанную щетку.
Нарушение этикета стало понятным Треллу, когда он вошел в библиотеку. Эта невысокая комната также служила и кухней: Икариум сидел в нескольких шагах справа за массивным столом, выкрашенным в черный цвет, в то время как слуга колдовал поверх котла, подвешенного на железных цепях над очагом, который располагался на небольшом расстоянии по левую руку от двери. Голова слуги была практически не видна из-за клубов пара. Он промок до нитки, и капли конденсата, стекающие с рук и огромного деревянного черпака, капали прямо в котел.
– Пожалуй, я воздержусь от супа, – сказал, поморщившись, Маппо, обращаясь к повару.
– Эти книги гниют здесь, – произнес Икариум, услышав голос друга. – Ты уже выздоровел?
– Да вроде того.
Рассматривая Трелла, Икариум нахмурился.
– Суп? А, – выражение его лица приняло обычное умиротворенное выражение, – да это же вовсе не он. Просто слуга кипятит белье. На покрытом резным орнаментом столе ты найдешь более питательные блюда, – Икариум показал рукой на стену за фигурой слуги, а затем вновь вернулся к заплесневелым страницам древнего тома, раскрытого перед ним. – Это крайне удивительно, Маппо…
– Свидетельство крайней изоляции живших здесь бедных монахинь, – произнес Маппо, приблизившись к столу с провиантом. – В этом нет абсолютно ничего удивительного.
– Да я не об этих книгах, а о самом Искарале. Я встретил здесь работы, о существовании которых можно было догадываться только по самым смутным слухам. О некоторых их этих работ я и вообще никогда не слышал. Ну-ка, посмотри: «Трактат о планировании орошения в пятом тысячелетии Араркала», который был написан более чем четырьмя авторами.
Возвратившись к массивному столу библиотеки с оловянной тарелкой в руках, наполненной доверху сыром и хлебом, Маппо наклонился к плечу своего друга, чтобы пристальнее рассмотреть пергаментные страницы этой книги, а также ее необычный, обвитый шнурком переплет. Трелл нахмурился, во рту внезапно пересохло, и он пробормотал:
– Так что же в этом такого странного? Икариум откинулся на спинку стула.
– Чистейшее легкомыслие, Маппо. Тот материал, который был затрачен на производство этой книги, равняется по стоимости ежегодному жалованью ремесленника. Никакой ученый в здравом уме не станет тратить подобные ресурсы на столь бесцельный, банальный предмет – я уверен, что в прошлые времена люди тоже умели считать деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51