Ни одно из их тел уже никогда больше не найдут, – пожав плечами, историк добавил: – Теперь это давняя история. Да, забытое прошлое.
– Ты думаешь, что все они были убиты по приказу Лейсин? – спросил Булт, обнажая изъеденную поверхность зубов. – Но представь себе ситуацию, что все наиболее способные командиры императрицы пропали, оставив ее в гордом одиночестве, без всякой надежды на грамотное управление многотысячной армией. Неужели ты думаешь, что она к этому стремится? А еще ты, наверное, забыл, историк, что, до того как стать императрицей, Лейсин состояла в близких дружеских отношениях с Коркой, Урко, Амероном, Дассемом и другими… Представь ее сейчас в одиночестве, покинутую верными людьми.
– А убийство этой женщиной своих других близких сподвижников – Келланведа и Танцора? Она просчиталась, полагая, что это событие не скажется на ее отношениях с остальными предводителями, – с грустью в голосе произнес Антилопа, не отдавая себе в этом отчета. – Но ведь все они были и моими друзьями тоже…
– Некоторые ошибки теперь уже никогда не исправить, – сказал Булт. – Император и Танцор были хорошими завоевателями, но стали бы они грамотно управлять?
– Этого мы теперь никогда не узнаем, – с горечью выпалил историк.
Вздох викана был больше похож на сдержанный издевательский смешок.
– Да, действительно, но если в то время и был у трона человек, способный узнать реальную причину всех происходящих событий, то это была, несомненно, Лейсин.
Колтайн вновь сплюнул на пол.
– Вот и все, что можно сказать по этому поводу, историк. Запиши в летопись весь разговор, который здесь имел место, если, конечно, тебе не противно вспоминать об этом еще раз, – проговорил кулак. Взглянув на своего молчаливого колдуна Сормо он нахмурился.
– Я запишу все события даже в том случае, если при воспоминании о них меня вырвет, – ответил Антилопа. – В ином случае я не имел бы права называть себя историком.
– Рад это слышать, – ответил кулак, все еще разглядывая Сормо Э'ната. – Скажи мне, историк, а какую власть Маллик Рел имеет над Пормквалом?
– Хотел бы я знать, кулак.
– Ну тогда выясни это.
– Ты хочешь, чтобы я стал шпионом? Колтайн повернулся к нему со слабой усмешкой:
– А что же ты делал в палатке торговцев, Антилопа? Историк поморщился.
– Я должен дойти до Арена. Не думаю, что Маллик Рел теперь вновь пригласит меня на закрытый совет, тем более что я стал свидетелем его величайшего унижения. Я уверен, что сегодня он увидел во мне врага, а его враги имеют привычку таинственным образом исчезать.
– Ну, я не исчезну, – самодовольно произнес Колтайн и, подойдя поближе, взял его за плечо. – Давай не будем обращать на него внимания. Антилопа. Я принимаю тебя в свою команду.
– Как прикажешь, кулак, – ответил историк.
– Совет закончен, – распорядился Колтайн и, повернувшись к своему колдуну, добавил: – Сормо, ты расскажешь мне детали своего утреннего путешествия немного позднее.
Колдун поклонился.
Антилопа надел свой плащ и вместе с Кульпом вышел на лестницу. Как только двери позади закрылись, историк дернул боевого мага за рукав.
– Мне нужно кое-что сказать тебе. Лично.
– Ты читаешь мои мысли, – ответил Кульп.
В конце длинного коридора они обнаружили нежилую комнату, захламленную разбитой мебелью. Проскользнув в нее, Кульп закрыл на щеколду дверь и обернулся лицом к Антилопе: его глаза горели адским огнем.
– Он – вовсе не человек. Он животное, и все вещи вокруг воспринимает как животное. Мне порой казалось, что Булт присутствовал здесь только лишь ради того, чтобы воспринимать нечленораздельное рычанье своего господина и складывать все это в слова. Я никогда ранее не видел викана, который был бы столь же словоохотлив, как этот искалеченный старик.
– Очевидно, – сухо ответил Антилопа, – Колтайну было много чего сказать.
– А я подозреваю, что священник Маела уже начал готовить свою собственную месть.
– Согласен с тобой. Но меня потрясла та страсть, с которой Булт защищал императрицу.
– Ты принимаешь его аргументы?
– О том, что она сожалеет о содеянном и сейчас ощущает свое одиночество и беспомощность? Возможно, но мне кажется, что это дела давно минувших дней.
– Как ты думаешь, а Лейсин доверяет этим виканским дикарям?
– Колтайн был вызван на аудиенцию самой императрицей, и я подозреваю, что Булт как приклеенный находился рядом. Но то, о чем шла речь на этой приватной беседе, осталось для всех загадкой, – ответил историк, пожимая плечами. – Скорее всего, они готовились к тому, чтобы убрать Маллика Рела, – этот вывод напрашивается сам собой. А что ты, Кульп, думаешь об этом молодом колдуне?
– Молодом? – нахмурился боевой маг. – У этого мальчишки аура древнего старика. Я сразу почувствовал, что от него несло лошадиной кровью: он участвовал в ритуальном обряде, который у колдунов происходит только во Время Жестокости. Оно как раз пришлось на последние четыре года жизни Сормо – время максимального расцвета его мощи. А ты сам-то заметил, что он вытворял? Он метал дротики в священника, а затем молчаливо стоял, наблюдая за эффектом.
– А почему ты сказал, что все это было ложью?
– Потому что Сормо вовсе не обязательно знать, насколько чувствителен мой нос. Я продолжаю играть с ним роль юнца, и если мне улыбнется удача, то он больше не обратит на меня никакого внимания.
Антилопа заколебался. Затхлый воздух в комнате отдавал пылью и плесенью.
– Кульп! – внезапно сказал он.
– Ты что-то спросил, историк?
– Мы ничего не можем поделать ни с Колтайном, ни с Малликом Релой, ни с Сормо Э'натом. Но мне нужна твоя помощь в другом деле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51