ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
– тихо позвал я Норико. Ответа не последовало. Я посветил фонариком.
Ее нигде не было.
Взглянул на часы. Десять двадцать утра. Снова раздался зов:
– Тацуя-сан! Где ты, Тацуя-сан? Помоги! Спаси! Меня убивают!
Я, окончательно проснувшись, кинулся на голос.
Люди, которые оставались на карауле, видимо, ушли, потому что на противоположном берегу «Бездны» не было ни огонька.
Из абсолютного мрака по-прежнему неслось:
– Тацуя-са-ан!..
Голос звучал то издалека, то совсем близко. Страх обуял меня. Меня зовет на помощь Харуё! Что стряслось с ней?
«Эхо на перепутье»
В растерянности я никак не мог сообразить, что делать, куда бежать.
Через пару секунд снова услышал:
– Тацуя-са-ан!..
Харуе жалобно просила о помощи, и я немедля, пренебрегая опасностью, рванулся к ней. Но по звуку определить, где она, было непросто. Здесь, в районе «Эха на перепутье», любой звук многократно отражался стенами и отзывался громким эхом.
Я понял, что надо искать Харуё на противоположном берегу. Дорога туда была мне хорошо знакома, осилить ее будет нетрудно. Я побежал к выступу. «Кто же преследует сестру? Справлюсь ли я с ним? – Страх с новой силой охватил меня. – У нее же слабое сердце…» Я вспомнил, что наказал ей доктор: вести как можно более спокойный образ жизни. Волнение, даже легкое, усталость могут отрицательно сказаться на сердечно-сосудистой системе. Треволнения прошлой ночи наверняка не прошли бесследно.
– Сестра! Сестра, где ты? – кричал я, забыв об опасности.
– Я тут, Тацуя-сан! – слабым голосом откликнулась Харуё, но многократное эхо по-прежнему мешало мне отыскать ее.
– Тацуя-сан, на помощь! Помоги! Тацуя-са-ан!! Я понял, что сестру и ее мучителя надо искать где-то в районе «Эха на перепутье».
– Сестра! Я иду, я бегу к тебе! Продержись еще чуть-чуть! – кричал я на бегу. Страх прошел. Я больше не боялся ни Сюкити, ни Китидзо, никого не боялся.
Харуё, наверное, услышала меня, потому что крикнула:
– Скорее! Скорее, Тацуя-сан!
Если раньше чувствовалось, что Харуё кричала в пустоту, не зная, слышу я или нет, то сейчас в голосе была надежда и слышался он гораздо четче.
Я бежал быстро, но – какая досада! – подземелье в этом месте петляло, напоминая бараньи кишки. Зов о помощи слышался то совсем рядом, то доносился откуда-то издалека. Я начал нервничать, силы покидали меня.
– Сестра, ты держишься? Кто это измывается над тобой? – кричал я.
– Ой, скорее! Скорее ко мне, Тацуя-сан! Не знаю, кто это. Темно, не вижу ничего. Но… Но меня хотят убить. А-а! Тацуя-сан!
Я на мгновение остановился. Было очень тихо. И вдруг раздался душераздирающий вопль. Удар, звук падающего тела, удаляющиеся шаги повторялись эхом, но скоро и их не стало слышно. Мертвая тишина.
Я замер. Уж не случилось ли чего с Харуё? От страха зуб на зуб не попадал, колени дрожали. Но я сумел быстро взять себя в руки и побежал дальше. Споткнувшись, растянулся на камнях. Встал, продолжил свой бег и вскоре увидел Харуё.
– Сестра! Сестричка! – Я подскочил к ней, обнял и увидел синяк – след от попавшего в нее камня.
– Сестричка! – снова позвал я.
Она открыла глаза, долго непонимающе смотрела на меня. Наконец, откашлявшись, еле слышно произнесла:
– Тацуя-сан…
– Да, это я! Харуё, тебе очень плохо?
На бледном лице Харуё появилась на миг слабая улыбка.
– Умираю. Не потому, что ранена… Сердце… – Харуё тяжело было говорить. – Но ничего. Наоборот, я чувствую себя счастливой. Потому что… удалось перед смертью… встретиться с тобой…
– Харуё, миленькая, не надо говорить о смерти. Скажи лучше, если знаешь, кто собирался убить тебя?
Харуё сделала еще одну попытку улыбнуться. Что-то загадочное было в этом подобии улыбки.
– Из-за темноты не могла разглядеть. Но узнать можно. Я укусила его за мизинец, чуть совсем не откусила. Тацуя-сан, ты, наверное, слышал вопль.
Я удивленно взглянул на Харуё. В углу рта заметил каплю запекшейся крови. Так значит, вопила не Харуё, а преступник.
Сестра корчилась от боли, чуть не плакала, задыхалась.
– Тацуя-сан, Тацуя-сан.
– Что, сестрица?
– Я умру скоро. Никуда не отходи от меня, пока душа не отлетит. Будь здесь. Обними меня, пожалуйста. Мне будет так радостно умирать в твоих объятиях!
Я растерянно смотрел на Харуё. Поразительная догадка мелькнула в голове.
– Харуё, дорогая!
Она, однако, не слышала меня и не переставая, как в бреду, говорила сама:
– Тацуя-сан, я все равно скоро умру, поэтому могу быть предельно откровенной. Как я любила тебя!.. И сейчас ты мне так дорог, я так сильно люблю тебя! Хочу умереть за тебя! Лишь бы ты был счастлив! Я люблю тебя не как старшая сестра обычно любит своего младшего брата. По правде говоря, ты мне вовсе и не брат. Хотя относился ко мне как к старшей сестре. Мне рядом с тобой всегда было так хорошо… – Харуё, стало быть, знала истину, знала, кому я обязан своим появлением на свет. Печаль глодала меня. – Ну вот, я сказала все, что хотела. Мне не страшно умереть. Потому что ты обнимаешь меня. Только, Тацуя, дорогой мой, пожалуйста, никуда не уходи, пока я дышу. А после того, как я умру, вспоминай иногда со словами: «Бедная, несчастная Харуё».
Харуё говорила и говорила… Постепенно произносимых ею слов не стало слышно, дыхание тоже ослабело. Глаза оставались широко раскрытыми, но сомневаюсь, что она видела что-нибудь. Лицо было чистым, невинным, как у ребенка.
Вскоре она перестала дышать. Умерла в моих объятиях.
Я закрыл ее глаза, бережно опустил холодеющее тело на землю и только сейчас заметил в ее руках сверток с едой и наполненную водой флягу. Открыл сверток. В нем был рис с рыбой, маринованные листья бамбука.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Ее нигде не было.
Взглянул на часы. Десять двадцать утра. Снова раздался зов:
– Тацуя-сан! Где ты, Тацуя-сан? Помоги! Спаси! Меня убивают!
Я, окончательно проснувшись, кинулся на голос.
Люди, которые оставались на карауле, видимо, ушли, потому что на противоположном берегу «Бездны» не было ни огонька.
Из абсолютного мрака по-прежнему неслось:
– Тацуя-са-ан!..
Голос звучал то издалека, то совсем близко. Страх обуял меня. Меня зовет на помощь Харуё! Что стряслось с ней?
«Эхо на перепутье»
В растерянности я никак не мог сообразить, что делать, куда бежать.
Через пару секунд снова услышал:
– Тацуя-са-ан!..
Харуе жалобно просила о помощи, и я немедля, пренебрегая опасностью, рванулся к ней. Но по звуку определить, где она, было непросто. Здесь, в районе «Эха на перепутье», любой звук многократно отражался стенами и отзывался громким эхом.
Я понял, что надо искать Харуё на противоположном берегу. Дорога туда была мне хорошо знакома, осилить ее будет нетрудно. Я побежал к выступу. «Кто же преследует сестру? Справлюсь ли я с ним? – Страх с новой силой охватил меня. – У нее же слабое сердце…» Я вспомнил, что наказал ей доктор: вести как можно более спокойный образ жизни. Волнение, даже легкое, усталость могут отрицательно сказаться на сердечно-сосудистой системе. Треволнения прошлой ночи наверняка не прошли бесследно.
– Сестра! Сестра, где ты? – кричал я, забыв об опасности.
– Я тут, Тацуя-сан! – слабым голосом откликнулась Харуё, но многократное эхо по-прежнему мешало мне отыскать ее.
– Тацуя-сан, на помощь! Помоги! Тацуя-са-ан!! Я понял, что сестру и ее мучителя надо искать где-то в районе «Эха на перепутье».
– Сестра! Я иду, я бегу к тебе! Продержись еще чуть-чуть! – кричал я на бегу. Страх прошел. Я больше не боялся ни Сюкити, ни Китидзо, никого не боялся.
Харуё, наверное, услышала меня, потому что крикнула:
– Скорее! Скорее, Тацуя-сан!
Если раньше чувствовалось, что Харуё кричала в пустоту, не зная, слышу я или нет, то сейчас в голосе была надежда и слышался он гораздо четче.
Я бежал быстро, но – какая досада! – подземелье в этом месте петляло, напоминая бараньи кишки. Зов о помощи слышался то совсем рядом, то доносился откуда-то издалека. Я начал нервничать, силы покидали меня.
– Сестра, ты держишься? Кто это измывается над тобой? – кричал я.
– Ой, скорее! Скорее ко мне, Тацуя-сан! Не знаю, кто это. Темно, не вижу ничего. Но… Но меня хотят убить. А-а! Тацуя-сан!
Я на мгновение остановился. Было очень тихо. И вдруг раздался душераздирающий вопль. Удар, звук падающего тела, удаляющиеся шаги повторялись эхом, но скоро и их не стало слышно. Мертвая тишина.
Я замер. Уж не случилось ли чего с Харуё? От страха зуб на зуб не попадал, колени дрожали. Но я сумел быстро взять себя в руки и побежал дальше. Споткнувшись, растянулся на камнях. Встал, продолжил свой бег и вскоре увидел Харуё.
– Сестра! Сестричка! – Я подскочил к ней, обнял и увидел синяк – след от попавшего в нее камня.
– Сестричка! – снова позвал я.
Она открыла глаза, долго непонимающе смотрела на меня. Наконец, откашлявшись, еле слышно произнесла:
– Тацуя-сан…
– Да, это я! Харуё, тебе очень плохо?
На бледном лице Харуё появилась на миг слабая улыбка.
– Умираю. Не потому, что ранена… Сердце… – Харуё тяжело было говорить. – Но ничего. Наоборот, я чувствую себя счастливой. Потому что… удалось перед смертью… встретиться с тобой…
– Харуё, миленькая, не надо говорить о смерти. Скажи лучше, если знаешь, кто собирался убить тебя?
Харуё сделала еще одну попытку улыбнуться. Что-то загадочное было в этом подобии улыбки.
– Из-за темноты не могла разглядеть. Но узнать можно. Я укусила его за мизинец, чуть совсем не откусила. Тацуя-сан, ты, наверное, слышал вопль.
Я удивленно взглянул на Харуё. В углу рта заметил каплю запекшейся крови. Так значит, вопила не Харуё, а преступник.
Сестра корчилась от боли, чуть не плакала, задыхалась.
– Тацуя-сан, Тацуя-сан.
– Что, сестрица?
– Я умру скоро. Никуда не отходи от меня, пока душа не отлетит. Будь здесь. Обними меня, пожалуйста. Мне будет так радостно умирать в твоих объятиях!
Я растерянно смотрел на Харуё. Поразительная догадка мелькнула в голове.
– Харуё, дорогая!
Она, однако, не слышала меня и не переставая, как в бреду, говорила сама:
– Тацуя-сан, я все равно скоро умру, поэтому могу быть предельно откровенной. Как я любила тебя!.. И сейчас ты мне так дорог, я так сильно люблю тебя! Хочу умереть за тебя! Лишь бы ты был счастлив! Я люблю тебя не как старшая сестра обычно любит своего младшего брата. По правде говоря, ты мне вовсе и не брат. Хотя относился ко мне как к старшей сестре. Мне рядом с тобой всегда было так хорошо… – Харуё, стало быть, знала истину, знала, кому я обязан своим появлением на свет. Печаль глодала меня. – Ну вот, я сказала все, что хотела. Мне не страшно умереть. Потому что ты обнимаешь меня. Только, Тацуя, дорогой мой, пожалуйста, никуда не уходи, пока я дышу. А после того, как я умру, вспоминай иногда со словами: «Бедная, несчастная Харуё».
Харуё говорила и говорила… Постепенно произносимых ею слов не стало слышно, дыхание тоже ослабело. Глаза оставались широко раскрытыми, но сомневаюсь, что она видела что-нибудь. Лицо было чистым, невинным, как у ребенка.
Вскоре она перестала дышать. Умерла в моих объятиях.
Я закрыл ее глаза, бережно опустил холодеющее тело на землю и только сейчас заметил в ее руках сверток с едой и наполненную водой флягу. Открыл сверток. В нем был рис с рыбой, маринованные листья бамбука.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85