ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
В клубах взбудораженной пыли не было видно ни дороги, ни даже передней части машины, – дощатая платформа, как кустарный ковёр-самолёт, прыгала по рыжим облакам.
Она очутилась опять на земле, когда грузовик с треском сел на риф. Это был просто развороченный мостик. В зияющей бреши бурлила вода. Грузовик дал задний ход. Мотор ёкнул, подналёг и отбросил машину вспять. Люди спрыгнули на землю. Шофёр, отплёвываясь и матюкаясь, вылез из кабинки и задумчиво почесал затылок. Пассажиры привычно отстёгивали заднюю раму и отвинчивали запасное колесо. Спустя десять минут брешь была заштопана. На неё уложили запасное колесо, заднюю раму и ещё какие-то доски, предусмотрительно валявшиеся на полу платформы. Шофер сел за руль. Машина рванула, перескочила мостик и остановилась, ожидая, пока пассажиры не привинтят всего аккуратно на место.
Морозов протянул шофёру папиросу.
– Э, да у вас тут каждый шофёр заодно и сапёром быть должен! Не проще ли починить мостики, чем проделывать каждый раз такую операцию?
– Да разве их починишь? Утром исправят, а к вечеру трактора изломают их в щепы. Разве это мостики для тракторов? Надо бы поставить особые, железные. Пока будут ездить по этим, сколько ни чини – всё одно изломают.
– Лучше возить с собой доски и каждый раз самому себе мостик строить?
– Приходится. Без досок и без лопаты на наших дорогах, что без колёс: далеко не уедешь.
– А сколько таким манером машин ломаете?
– Ломают те, которые поскорее проехать хотят и к арыкам сноровки не имеют. А к арыку, как к барышне подход надо знать. Один возьмёшь – и айда дальше, без хлопот. Другой тебя обязательно на ночь задержит. Третий из тебя все кишки вымотает, пока отпустит, – такой лучше объезжать издалека. А из четвёртого иначе как с поломанным кузовом и подбитыми фарами и не выберешься, да ещё потом, за осложнения с машиной, алименты из жалованья вычтут.
Шофёр протяжно загудел, все повскакали на платформу, и она понеслась опять, качаясь и звеня в мутной зыби всклокоченной пыли.
В местечке Морозов отыскал прокуратуру и, не найдя там Кригера, отправился к нему на квартиру. На квартире сказали, что Кригер болен. Морозов попросил доложить о себе. Его провели в кабинет. Через несколько минут вышел Кригер в бухарском халате и туфлях. Лицо у Кригера было жёлтое, оно гармонировало с парчой халата.
Кригер извинился, что его треплет малярия, и тут же добавил: «Очень рад познакомиться». Если у Морозова срочное дело, они смогут поговорить, – приступ начнётся только через два часа.
Он попросил подать чай, и чай вскоре появился, русский, в тонких стаканах. Кригер пил его с коньяком. Морозов от коньяка отказался.
В течение нескольких минут они говорили о том, о чём могут говорить два русских работника, впервые встретившиеся в Азии: об условиях работы, о климате, о населении. Кригер спросил у Морозова: болел ли тот малярией, и, получив отрицательный ответ, обнадёжил его, что в таком случае наверняка заболеет; все русские болеют, и от этого нельзя увильнуть, это – как корь.
Морозов перешёл к делу.
– Хотим немного привести в порядок наше строительство и оздоровить атмосферу, заставляющую желать много лучшего. К сожалению, это оздоровление придётся начать несколькими судебными делами. Насколько мне удалось убедиться, на строительстве за весь период работ, изобиловавший фактами уголовного порядка, почти никто к судебной ответственности не привлекался. Даже те немногочисленные дела, которые были направлены к следователю, – касались они преимущественно явных растрат, – даже эти дела до сих пор не расследованы, и виновники гуляют на свободе или процветают на других строительствах. Нечего и говорить, что такая безнаказанность действует разлагающе. Несколько приговоров и два-три показательных суда живо заставят подтянуться весь аппарат строительства.
– Вы совершенно правы, – сказал Кригер, – к сожалению, предыдущая отчётность строительства настолько запущена и велась так безалаберно, что не представляется никакой возможности в ней разобраться. Я сам вёл дело о растратах одного бухгалтера и нескольких кассиров и пробовал добиться хотя бы относительной ясности. В трёх случаях ничего нельзя было установить. Пришлось дела спрятать в ящик. Надо бы начать с привлечения к ответственности всех тех, кто вёл отчётность, а этого сделать невозможно, – с начала строительства их здесь переменились десятки.
– Насколько мне удалось установить, неразбериха в отчётности относится в наибольшей степени к первому периоду строительства, когда предшественник Ерёмина начинал работу на голом месте. Ерёмин значительно наладил отчётность, хотя о полной ясности говорить не приходится. Однако факты, которые я имею в виду, вполне установимы и установлены.
Он порылся в портфеле и достал оттуда пачку бумаг.
– Последняя крупная растрата относится к периоду между отъездом Ерёмина и моим приездом. Совершил её бывший заведующий техническим отделом, некто Кристаллов, в сообщничестве с главным бухгалтером Сыроежкиным. Оба, как вам известно, сбежали приблизительно неделю тому назад. Есть предположение, что сбежали в Афганистан. Растраты производились систематически в течение ряда месяцев, на основании фальшивых заявок на зарплату рабочим, которые фабриковал Кристаллов. Общая сумма растраченных денег по предварительному подсчёту – семьдесят тысяч рублей. При более точной проверке может оказаться значительно больше. Относительно личности самого Кристаллова удалось выяснить, что этот субъект разыскивается за растрату, совершённую им на Днепрострое, а может быть, и на других строительствах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205
Она очутилась опять на земле, когда грузовик с треском сел на риф. Это был просто развороченный мостик. В зияющей бреши бурлила вода. Грузовик дал задний ход. Мотор ёкнул, подналёг и отбросил машину вспять. Люди спрыгнули на землю. Шофёр, отплёвываясь и матюкаясь, вылез из кабинки и задумчиво почесал затылок. Пассажиры привычно отстёгивали заднюю раму и отвинчивали запасное колесо. Спустя десять минут брешь была заштопана. На неё уложили запасное колесо, заднюю раму и ещё какие-то доски, предусмотрительно валявшиеся на полу платформы. Шофер сел за руль. Машина рванула, перескочила мостик и остановилась, ожидая, пока пассажиры не привинтят всего аккуратно на место.
Морозов протянул шофёру папиросу.
– Э, да у вас тут каждый шофёр заодно и сапёром быть должен! Не проще ли починить мостики, чем проделывать каждый раз такую операцию?
– Да разве их починишь? Утром исправят, а к вечеру трактора изломают их в щепы. Разве это мостики для тракторов? Надо бы поставить особые, железные. Пока будут ездить по этим, сколько ни чини – всё одно изломают.
– Лучше возить с собой доски и каждый раз самому себе мостик строить?
– Приходится. Без досок и без лопаты на наших дорогах, что без колёс: далеко не уедешь.
– А сколько таким манером машин ломаете?
– Ломают те, которые поскорее проехать хотят и к арыкам сноровки не имеют. А к арыку, как к барышне подход надо знать. Один возьмёшь – и айда дальше, без хлопот. Другой тебя обязательно на ночь задержит. Третий из тебя все кишки вымотает, пока отпустит, – такой лучше объезжать издалека. А из четвёртого иначе как с поломанным кузовом и подбитыми фарами и не выберешься, да ещё потом, за осложнения с машиной, алименты из жалованья вычтут.
Шофёр протяжно загудел, все повскакали на платформу, и она понеслась опять, качаясь и звеня в мутной зыби всклокоченной пыли.
В местечке Морозов отыскал прокуратуру и, не найдя там Кригера, отправился к нему на квартиру. На квартире сказали, что Кригер болен. Морозов попросил доложить о себе. Его провели в кабинет. Через несколько минут вышел Кригер в бухарском халате и туфлях. Лицо у Кригера было жёлтое, оно гармонировало с парчой халата.
Кригер извинился, что его треплет малярия, и тут же добавил: «Очень рад познакомиться». Если у Морозова срочное дело, они смогут поговорить, – приступ начнётся только через два часа.
Он попросил подать чай, и чай вскоре появился, русский, в тонких стаканах. Кригер пил его с коньяком. Морозов от коньяка отказался.
В течение нескольких минут они говорили о том, о чём могут говорить два русских работника, впервые встретившиеся в Азии: об условиях работы, о климате, о населении. Кригер спросил у Морозова: болел ли тот малярией, и, получив отрицательный ответ, обнадёжил его, что в таком случае наверняка заболеет; все русские болеют, и от этого нельзя увильнуть, это – как корь.
Морозов перешёл к делу.
– Хотим немного привести в порядок наше строительство и оздоровить атмосферу, заставляющую желать много лучшего. К сожалению, это оздоровление придётся начать несколькими судебными делами. Насколько мне удалось убедиться, на строительстве за весь период работ, изобиловавший фактами уголовного порядка, почти никто к судебной ответственности не привлекался. Даже те немногочисленные дела, которые были направлены к следователю, – касались они преимущественно явных растрат, – даже эти дела до сих пор не расследованы, и виновники гуляют на свободе или процветают на других строительствах. Нечего и говорить, что такая безнаказанность действует разлагающе. Несколько приговоров и два-три показательных суда живо заставят подтянуться весь аппарат строительства.
– Вы совершенно правы, – сказал Кригер, – к сожалению, предыдущая отчётность строительства настолько запущена и велась так безалаберно, что не представляется никакой возможности в ней разобраться. Я сам вёл дело о растратах одного бухгалтера и нескольких кассиров и пробовал добиться хотя бы относительной ясности. В трёх случаях ничего нельзя было установить. Пришлось дела спрятать в ящик. Надо бы начать с привлечения к ответственности всех тех, кто вёл отчётность, а этого сделать невозможно, – с начала строительства их здесь переменились десятки.
– Насколько мне удалось установить, неразбериха в отчётности относится в наибольшей степени к первому периоду строительства, когда предшественник Ерёмина начинал работу на голом месте. Ерёмин значительно наладил отчётность, хотя о полной ясности говорить не приходится. Однако факты, которые я имею в виду, вполне установимы и установлены.
Он порылся в портфеле и достал оттуда пачку бумаг.
– Последняя крупная растрата относится к периоду между отъездом Ерёмина и моим приездом. Совершил её бывший заведующий техническим отделом, некто Кристаллов, в сообщничестве с главным бухгалтером Сыроежкиным. Оба, как вам известно, сбежали приблизительно неделю тому назад. Есть предположение, что сбежали в Афганистан. Растраты производились систематически в течение ряда месяцев, на основании фальшивых заявок на зарплату рабочим, которые фабриковал Кристаллов. Общая сумма растраченных денег по предварительному подсчёту – семьдесят тысяч рублей. При более точной проверке может оказаться значительно больше. Относительно личности самого Кристаллова удалось выяснить, что этот субъект разыскивается за растрату, совершённую им на Днепрострое, а может быть, и на других строительствах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205