когда смотришь на него обнаженного, у него на удивление плотная грудь и все тело пышет здоровьем, а муж мой какой-то дохляк, с дурным цветом лица, с увядшей кожей. У Кимуры кожа – кровь с молоком, влажно блестит и лоснится, а у мужа кожа бледная и сухая. Меня воротит от этого тусклого, оловянного глянца. Раньше я в равной степени питала к мужу и отвращение и любовь, но сейчас отвращение перевесило. По сто раз на дню вздыхаю, как меня угораздило выйти за такого гадкого человека, не подходящего мне в сексуальном отношении, и какое было бы счастье иметь мужем Кимуру!..
...Зайдя так далеко, я еще не перешла последней черты. Не знаю, поверит ли муж моим словам? Так или иначе, но это правда. Впрочем, «последняя черта», понимаемая в самом узком смысле, поистине последняя, я не совру, если скажу, что уже совершила все, что только можно совершить, не переступая этой черты. Иначе говоря, воспитанная старорежимными родителями, в вопросах супружеской морали я остаюсь неисправимой формалисткой, где-то во мне сидит убеждение: что бы ни было с психологической точки зрения, пока я физически не совершила половой акт, как выражается муж, «ортодоксальным способом», я ничего не нарушаю. Короче, я позволяю себе все, коль скоро формально соблюдаются нормы супружеской верности. Не рискну объяснять, что конкретно имею в виду...
Дневник Мужа
8 апреля
...Днем вышел прогуляться, пошел по солнечной стороне Сидзё в западном направлении и уже миновал универмаг «Фудзии», как вдруг наткнулся на жену. Она как раз выходила из магазина и, развернувшись, пошла шагах в двадцати впереди меня. Взглянул на часы – половина пятого. Судя по времени, она направлялась домой, но, видимо, заметила меня первая и повернула в противоположную сторону, чтобы избежать встречи со мной. Я застиг ее врасплох, так как обычно гуляю в районе Хигасияма и редко забредаю в центр города. Я ускорил шаг и уже был в двух шагах от нее. Я не окликал ее, и она не оборачивалась. И так мы шли, сохраняя дистанцию. Но что она купила? Я взглянул на магазин, из которого она вышла. Судя по витрине, увешанной кружевными и нейлоновыми перчатками, серьгами и кулонами, там продавались всевозможные аксессуары для женщин. Жене, не носящей европейской одежды, делать в таком магазине нечего, но едва я об этом подумал, как заметил, оторопев, у нее, идущей прямо передо мной, в мочках ушей жемчужные серьги. С каких пор она взяла манеру носить серьги с кимоно? Или купилатолько что и сразу нацепила? Или же надевает всякий раз, когда я ее не вижу? Между прочим, я обратил внимание, что с прошлого месяца жена стала носить модную укороченную, так называемую «чайную» накидку. Она и сейчас была в ней. Вообще-то жена предпочитает старинные наряды и не гонится за модой, но надо признать, модная вещица ей к лицу. Особенно было неожиданно, что ей идут серьги. Акутагава Рюноскэ где-то пишет, что китайские аристократки славились белизной тыльной стороны ушей. Уши жены – я глядел на них со спины – тоже сияли дивной белизной. Настолько, что воздух вокруг казался чище и прозрачнее. Жемчуг на мочке уха усиливал эффект, но вряд ли жена сама додумалась до этого. Как обычно, при этой мысли я испытал смешанное чувство ревности и благодарности. Обидно, что я, ее супруг, не сумел разгадать в ней этой экзотической прелести, понадобилось вмешательство другого мужчины, ведь, как правило, муж предпочитает видеть жену в ее привычном обличье и не замечает того, что бросается в глаза другому... Жена пересекла улицу Карасума, продолжая идти впереди меня. В левой руке вместе с сумочкой она несла удлиненную плоскую коробку, обернутую в фирменную бумагу магазина, и я терялся в догадках, что там внутри. Когда мы шли мимо храма Ниситоин, я, дав понять, что прекращаю преследование, пересек трамвайные пути и прошел вперед по другой стороне улицы, так, чтоб она меня увидела. Затем сел на трамвай, идущий в восточном направлении. Жена вернулась домой примерно через час после меня. В ушах уже не было жемчужных сережек. Наверно, спрятала в сумочку. Она держала в руках сверток, но в моем присутствии раскрывать его не стала...
Дневник Жены
10 апреля
...Проговаривается ли муж в дневнике о своем внушающем беспокойство состоянии? В какой степени он озабочен своим психическим и физическим здоровьем? Поскольку я не читаю его дневник, мне это неведомо, но уже с месяц или два я наблюдаю перемены к худшему. У него всегда-то был не слишком здоровый цвет лица, но в последнее время оно стало совсем землистым, с болезненным глянцем. Поднимаясь или спускаясь по лестнице, муж часто спотыкается. Прежде он всегда отличался хорошей памятью, а сейчас страдает забывчивостью. Когда говорит по телефону, я слышу, как он то и дело теряется оттого, что не может вспомнить известное ему имя. Ходя по комнате, он внезапно останавливается, закрывает глаза и хватается рукой за столб. Обычно он пишет деловые письма кисточкой на специальной почтовой бумаге, но иероглифы все равно получаются неряшливые (между тем известно, что с возрастом каллиграфия становится более искусной). В глаза лезут описки и пропуски. Я вижу только написанное на конвертах, но он и здесь ошибается в датах и адресах. И ошибки-то какие странные: вместо марта пишет ноябрь, в обратном адресе вообще какая-то ерунда. Меня немало удивило, когда на конверте, адресованном своему дяде, он перепутал его имя. В одном случае он вместо «апреля» написал «июнь», перечеркнул «июнь» и аккуратно вписал «август». Вопиющие ошибки в датах и адресах я молча подправляю, прежде чем отослать письмо, но увидев неправильно написанное имя дяди, я не знала, как быть, и, не удержавшись, указала ему на ошибку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37