– Да нет, приеду попозже. Совсем извела своими вопросами.

Глава третья

5 августа.
В половине третьего явился господин Судзуки. Сразу же начался сеанс. В начале четвертого сделали перерыв. О-Сидзу принесла кофейное мороженое и холодный чай. Когда О-Сидзу направилась к двери, я спросил ее безразличным тоном:
– Сегодня Харухиса-сан не приходил?
– Приходил, но, кажется, уже ушел, – как-то неопределенно ответила она и вышла из комнаты.
Слепые едят долго. Ученик по ложечке медленно отправлял в рот мороженое и каждый раз запивал чаем.
– Извините меня, пожалуйста, – сказал я, встал с кровати, подошел к двери в ванную и попытался повернуть ручку. Дверь не поддавалась, она была заперта изнутри. Я сделал вид, что хочу вымыть руки, пошел в уборную, из уборной в коридор и попытался открыть дверь в ванную. Она не была заперта. В предбаннике никого не было, но вещи Харухиса: спортивная рубашка, брюки, носки – были в корзине. Я открыл стеклянную дверь в самое ванную. Она была пуста. Я заглянул даже за занавеску – никого. Но кафельный пол и стены вокруг были залиты водой. Эта дура О-Сидзу не знала что ответить, соврала. Но где он может быть? И где Сацуко? Я двинулся было на поиски в бар столовой, как оттуда показалась О-Сидзу с подносом, на котором стояли бутылки кока-колы и два стакана. Подойдя к лестнице на второй этаж, она увидела меня. Страшно побледнев, она остановилась, как вкопанная. Руки с подносом задрожали. Я сам растерялся: в такое время мне в коридоре делать нечего.
– Харухиса еще здесь? – спросил я как можно более оживленным и веселым тоном.
– Да. Я полагала, что он уже ушел…
– А-а, вот как!
– Он на втором этаже дышит свежим воздухом.
Два стакана, две бутылки кока-колы. Вдвоем на втором этаже «дышат свежим воздухом». Одежду бросил в корзину в ванной и, приняв душ, накинул на себя только легкий халат. Да мылся ли он один в ванной? На втором этаже есть спальня для гостей, – не в ней ли они дышат свежим воздухом? В том, что он накинул на себя легкий халат, ничего странного нет, но на первом этаже пустуют приемная, гостиная, столовая, жена моя в отъезде, незачем было подниматься на второй этаж. Они, конечно, думали, что с половины третьего до половины пятого я буду в спальне лежать в постели и врач будет делать иглоукалывание. О-Сидзу поднялась на второй этаж, а я сразу же возвратился в спальню.
– Извините, пожалуйста, – сказал я, укладываясь в кровать. Я отсутствовал менее десяти минут. Они как раз доели мороженое. Сеанс возобновился. Еще минут на сорок-пятьдесят я предоставил себя в распоряжение господина Судзуки. Когда в половине пятого он ушел, я пошел к себе в кабинет. За все это время можно было спокойно тайком покинуть второй этаж. Их план не удался: я неожиданно вышел в коридор и, к несчастью, наткнулся на О-Сидзу. Если бы я не встретился с ней, они бы не догадались, что мне известна их тайна. Но это еще не все. Если подозревать их в еще большем коварстве, то Сацуко, зная о моей недоверчивости, предположила, что я могу пуститься на розыски во время перерыва между двумя сеансами, и, решив представить мне возможность убедиться, нарочно послала О-Сидзу за кока-колой, чтобы я ее увидел. Она, вероятно, подумала: «Пусть старик все узнает. Чем скорее он поймет, тем скорее покорится неизбежному». Мне показалось, что я слышу ее голос: «Да не надо так волноваться, соберись с мужеством и спокойненько ступай к себе».
С половины пятого до пяти я отдыхал. С пяти до половины шестого лежал на доске. Потом полчаса отдыхал. За это время гость со второго этажа наверняка ушел, вероятно, еще до окончания сеанса иглоукалывания. То ли Сацуко ушла вместе с ним, то ли, чувствуя себя неловко, сидит одна на втором этаже, но она не показывалась. Сегодня я видел ее только за обедом в полдень. (Вот уже два дня, как мы обедаем с ней вдвоем.) В шесть часов появилась Сасаки, чтобы вывести меня на прогулку. Я спускался с веранды в сад, как неожиданно показалась Сацуко.
– Госпожа Сасаки, сегодня я погуляю с папой.
В беседке я сразу же спросил:
– Когда ушел Харухиса?
– Сразу же после того.
– После чего?
– После того, как выпил кока-колу. Я сказала ему, что ты узнал о его присутствии, и его внезапный уход наоборот покажется странным…
– Я не думал, что он такой пугливый.
– Он беспокоился, что дядя превратно истолкует происшедшее, и настойчиво просил меня все тебе объяснить.
– Оставим это.
– Ты можешь думать, что тебе угодно, но на втором этаже больше свежего воздуха, чем внизу, только поэтому мы поднялись туда и выпили кока-колы. Старики немедленно все истолковывают в дурном свете. Дзёкити сразу бы понял, как надо.
– Ладно, пусть так. Мне все равно.
– Ну, не совсем.
– Но ведь и ты меня правильно не понимаешь.
– Что ты имеешь в виду?
– Допустим, между тобой… я говорю: «допустим», – между тобой и Харухиса что-то есть, я вовсе не собираюсь поднимать из-за этого шум.
Она недоверчиво смотрела на меня, не говоря ни слова.
– Я не проболтаюсь об этом ни жене, ни Дзёкити, – все останется в тайне.
– Ты мне позволяешь пойти на такое?
– Может быть.
– Ты с ума сошел!
– Может быть. Наконец-то ты поняла? Ведь ты так умна.
– Но откуда у тебя такие мысли?
– Я сам уже не могу наслаждаться любовными приключениями, зато мне доставляет наслаждение по крайней мере смотреть на других. Вот до чего доходят люди!
– Тебя приводит в отчаяние, что для тебя все кончено?
– Но я могу испытывать ревность. Пожалей меня.
– Ты можешь убедить кого угодно. Пожалеть-то я могу, но я не хочу ради твоего удовольствия жертвовать собой.
– Какая же тут жертва?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47