» — раздумывал про себя Кот, почесываясь.Хозяина в доме не оказалось: хозяин пропал. И сколько Котофей ни расспрашивал хозяйку, ответ был один:— Хозяин пропал.— Да куда? Где?— Пропал.Рассчитывал Кот одну ночь прожить, — уж как-нибудь протараканить время, да пришлось зазимовать.Выпали белые снеги глубокие. Завалило снегом окно. Свету не видать, — темь. Тяжкие морозы трещат за окном. Ни развеять, ни размести, глубокие сугробы.Вот засветил Котофей свою лампочку, присядет к столу, сети плетет. — Кот зимой все сети плел. А чтобы работа спорилась, примется песни курлыкать, покурлычет и перестанет.— Марья Тихоновна, вы бы сказку сказали! — посмотрит Котофей из-под очков на хозяйку глазом.Хозяйка как вошла в комнату, как встала у теплой печки, так и стоит молчком: некому разогнать тоску, — ей тоже не весело.Кот и раз позовет, и в другой позовет и только на третий раз начинается сказка. И уж такие сказки, — не переслушаешь.Клоп тебя кусает, блоха точит, шелестят по стене тараканы, — ничего ты не чувствуешь, ничего ты не слышишь: ты летишь на ковре-самолете под самым облаком, за живою и мертвою водой.Это ли ветер с Моря-Океана поднялся, ветер ударил, подхватил, понес голос далеко по всей Руси? Это ли в большой колокол ударили, — и пасхальный звон, перекатываясь, разбежался по всей Руси? Прошел звон в сырую землю. Воспламенилось сердце. И тоска приотхлынула. Земля! — земля твоя вещая мать голубица. А там стелятся зеленые ветви, на ветвях мак-цветы. А там по полям через леса едет на белом коне Светло-Храбрый Егорий. Вот тебе живая вода и мертвая. И не Марья Тихоновна, Василиса Премудрая, царевна, глядит на Кота.Так сказка за сказкой. И ночь пройдет.За зиму Котофей ни одной сети толком не сплел, все за сказками перепутал и узлов насадил, где не надо. Охотник был до сказок Котофей, сам большой сказочник.А пришла весна, встретил Котофей с хозяйкой Пасху, разговелся, и понесло Котофея в другие страны, не арабские, не турецкие, а совсем в другие — заморские. Скриплик Я не знаю, слыхали ли вы или кто из вас видел — идете вы лугом, вьются-рекозят стрекозы, вы наклонились — тише! в стрекозьем круге на тоненьких ножках, сухой, как сушка, сам согнулся, в лапочках скрипка.Или на теплой весенней заре, когда жундят жуки, идете на жунд — в жуковом вьюне мордочку видите? Тшь! — скрипочка пилит жуком и в такт хохолят два хохолка.И в лесу посмотрите, откуда? — пичужки чувырчут — лист не шелести! — в листьях меж птичек со своей скрипкой, узнали? — да это скриплик.Все его знают — и звери и птицы, всякий жук зовет:— СКРИПЛИК —Учит скриплик на скрипке пению птиц, стрекоз рекози, ремезов ремези, жуков жунду, кузнечиков стрекоту, а зайчат мяуку, а лисяток лаю, а волчат вою, а Медведев рыку.В лугах всякая травка ему шелковит, в лесу светит светляк.Хорошо по весне, когда птицам слетаться в старые гнезда — идет мордочкой к солнцу со своей со скрипкой, не забудет, обойдет он все гнезда, кочки, норы, норки, берлоги: скоро пойдут у зверья и птиц дети, надо учить.Я не знаю, слыхали ли вы, кто из вас видел, — учатся звери и птицы и всякий мур и стрекоза, как учится и человек. Чур От березы к трем дубам долом через борк грановитой сосне —на межечурка старая лежит,в чурке — чур:мордастенький, кудластенькийносок — сморчок,а в волосе, что рог,торчит чертополох.
Эй ты, чур-чурачок-чурбачок,— Чур меня, чур!
Нужен чуру глаз да глаз, не проморгай:что ни час, то беда; ни година — напастьнеминучая.Вор —вырвет чурку вор! — Чур зачурился да хвать…— Чур меня, чур!А руки сведены и сохнут, как ковыль:забудешь воровать.На чурке чур заводит зоркий глаз.Сердечный друг, постой, не задремли…Коса —Звенит коса, поет и машет, машет так —лязг-лязг по чурбану! — Чур на дыбы да за косу…— Чур меня, чур!
И вострая изломана, коса моя, коса,Не размахивайся скоса.
На чураке свернулся чур, хоть чуточку всхрапнуть —от зорь до зорьи за лазореву звездуна стороже стоятьда спуску не давать:без пальца рука,без мизинца ногас башкой голова.
Эй ты, чур-чурачок-чурбачок,— Чур меня, чур!
Клад присумнится, не рой,чура зови — знает зарок…Вон ворон —«крук» — крадется Корочун — кар-кар…— Чур меня, чур!
Чур: чрр! — и «крук» за круг: крр-крр…Спасибо, чур — чтоб лопнул Корочун:ни дна ему и ни покрышки. Ве́щица Ве́щица — Демоническое существо о двенадцати с половиной имен. Имена указывают на разные виды зла, причиняемые Ве́щицей людям. Византийские сказания о дьяволе Гилло и еврейская легенда о Лилит, первой жене Адама, послужили впоследствии материалом заговору против трясавиц и молитв Сисиния. Греческая Γελλω — славянская Ве́щица, восходит к холдейскому учению о 12-ти астральных духах, влияющих на судьбу человека. (АМР)
Сюжетной основой «Ве́щицы» являются греческие и румынские легенды о св. Сисинии, которые подробно пересказываются в кн.: Веселовский А. Н. Разыскания в области русского духовного стиха. — Записки Императорской Академии наук, т. 45. Спб., 1883. С. 40—51. Именно отсюда заимствованы мотивы коварства Ве́щицы (в греческой легенде — Гилло), проникающей в башню в ухе коня, борьбы с ней Сисиния, чуда извержения им материнского молока. Имя Сисиния позже сохраняется в заговорах от лихорадок («трясовиц»), которые часто приводятся в отреченных церковью сборниках молитв и преданий богомильского толка.

1
В Гадояде В Гадояде… — Гадояд — здесь, возможно, имитация характерных для древних рукописей искажений географических названий, имен легендарных героев и т. п. Ср. написание имени библейского Голиафа («Голиядъ») в одном из памятников XV в. (Памятники литературы Древней Руси:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55