колотилось у мышек сердечко.— А! Так вы в замок… — разинула клюв Носатая птица.Едва улизнули от Птицы.— Наказание с тобою, — ворчала Алишка, оступаясь о кочки.В тревоге достигли мышки дремучего леса.Откуда ни возьмись Коза — золотые рога.— Куда, — говорит, — вы, мышки, путь держите?Сели мышки в холодок под кустик, все Козе рассказали.— Ну, идите, Бог с вами, только моих козляток не трогайте! — погрозила Коза пальчиком.— Да уж не тронем, что ты, Коза! — в голос сказали мышки, попрощались с Козой и пошли себе дальше.А дальше лелеялась быстрая речка.Сели мышки в лодочку, поехали. Ехали, мочили в воде лапки, перемигивались с рыбками.Хорошо на речке, вода студеная, любо поплавать под солнышком.Захотелось мышкам выкупаться в речке.И только что собрались они причалить к берегу, Клешня цап-царап! — прямо на мышек и защемила им хвостики.Восплакались мышки:— Пусти, — говорят, — пусти нас, одноглазая!— Не пущу, — говорит, — откупитесь.Мышки и серебра ей, и золота, и яхонтов.— Не надо, — говорит, — мне ни серебра вашего, ни золота, ни яхонтов.Насилу от Клешни отбоярились, пообещали ей полцарства отдать.Целое полцарство мышиное!Села Клешня на рака, нырнула в речку, а мышки на горку полезли.— Пес ее знает! — оправлялась Алишка: закрутили раки ушки у старой. — С тобой, Морщинка, еще и последний хвост потеряешь.А Морщинка торопит:— Тетушка, тетушка, вон замок белеет, вон остроносая башня!Карабкались мышки, карабкались, помаленьку и влезли.Обошли мышки вкруг страшного замка, изловчились — шмыгнули в ворота и прямо в чистую кладовую попали.А в чистой кладовой чего-чего не было.— Вон, тетушка, пирожки слоеные сладкие, вон ветчина с горошком, вон мыло розовое, вон разноцветные свечки…И только что успела Морщинка сказать о свечках, как защелкал замок в кладовую.И где-то над самой головой с треском распахнулась ставня, а из дыры с потолка стало вываливаться маленькими колбасками что-то ужасное: змея не змея, рак не рак, Бог знает что.Вывалилось чудовище, скалило зубы.— Опять эти противные мыши! Ищи их, Фингал, раздави, растопчи!— Хорошо, раздавлю, растопчу! — отвечал пес Фингал.Алишка в миску. Морщинка под миску, сели мышки ни живы ни мертвы, сидят.Вываливалось чудовище — колбаска за колбаской, кусок за куском.— Ну, пойдем, Фингал, мыши ушли.С треском захлопнулась ставня.Защелкнул замок.Час, и другой, и десятый высидели смирно ошарашенные мышки, не пискнули.Первая вылезла Морщинка из-под миски.— Тетушка, тетушка, пойдем скорее. Хоть бы нам сахарную голову сулили, больше никогда не пойдем в этот замок.А старая завязла в варенье, трясется: хвостик у бедняжки отвалился от страха.Кое-как выбрались мышки и давай Бог ноги.Бежали, бежали, а как скатились с горки-кургана, в лужу и сели.Едет Клешня на раке, раком погоняет. И защемила Клешня головки мышкам.— Подавайте, — говорит, — мне полцарства, сию минуту, мышиное!А на мышках лица нет, на все соглашаются.Видит Клешня, и без нее им попало, пощипала Клешня, попиявила мышек и выпустила.Покупаться бы теперь мышкам, да не до того уж.Сели мышки в лодочку, поехали. Переплыли речку благополучно, в лес вступили.Хотели они с Козой поговорить, а Коза козляток кормила, только глазами поздоровалась.А уж Носатая птица кричит с болота:— Давайте мне ваши головы на отсечение или сами полезайте немедленно в клюв!Струхнули мышки пуще прежнего, съежились комариком, закрыли глазки да драли куда попало.Бежали они, бежали, бежали-бежали, прибежали в норку общипанные, обглоданные, облупленные. Сели.И уж там и сидят, в своем мышином подполье, благодарят Бога. Пальцы Пальцы. В основу сказки положен южнославянский миф. См.: И. А. Бодуэн де Куртенэ . Материалы для южнославянской диалектологии и этнографии, II. «Образцы языка на говорах терских славян в северовосточной Италии». Сб. Отд. Рус. яз. и Словес. Имп. Акад. наук. Т. LXXVIII, № 2, СПб., 1904. (АМР)

Жили-были пять пальцев — те самые, которые всякий на руке у себя знает: большой, указательный, средний, безымянный — все четверо большие, а пятый мизинец — маленький.Проголодались как-то пальцы, и засосало.Большой говорит:— Давайте-ка, братцы, съедим что-нибудь, больно уж морит.А другой говорит:— Да что же мы есть будем?— А взломаем у матери ящик, наедимся сладких пирожных, — кажет безымянный.— Наесться-то мы наедимся, — заперечил четвертый, — да этот маленький все матери скажет.— Если скажу, — поклялся мизинец, — так пусть же я не вырасту больше.Вот взломали пальцы ящик, наелись досыта сладких пирожных, их и разморило.Пришла домой мать, видит: слипшись, спят пальцы, один не спит мизинец.Он ей все и сказал.А за то остался навеки сам маленький — мизинец, а те четверо с тех пор ничего не едят да с голодухи голодные за все хватаются. Зайчик Иваныч Зайчик Иваныч. Есть известная народная сказка о трех сестрах. Рассказывали мне ее в Сольвычегодске. (АМР)

1
Жил человек, и у того человека было три дочери, — как одна, красавицы и шустрые, не знали они над собою страха.Старшую звали Дарьей, середнюю Агафьей, а меньшую Марьей.Изба их стояла у леса. А лес был такой огромадный, такой частый, — ни пройти, ни проехать.Без умолку день-деньской шумел лес, а придет ночь, загорятся звезды, и в звездах, как царь, гудит лес грозно, волнуется.Много страхов водилось в лесу, а сестрам любо: забегут куда — аукают, передразнивают птичек, и в дом не загонишь до поздней ночи.Такие веселые, такие проворные, такие бесстрашные — Дарья, Агафья и Марья.Как-то старшая Дарья мела избу, свалился с полки клубок, покатился клубок по полу, да и за дверь. Схватилась Дарья, взялась клубок догонять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55