– И не дав ему ответить, продолжила: – У меня такое чувство, что ты единственный, кто способен понять, каково мне сейчас.
– Почему именно я?
– Потому, Чарлз, что я в свое время была сильно в тебя влюблена. И ты причинил мне боль. А я всегда считала, что тот, кто причиняет боль, лучше всего понимает тебя.
Он до того напился, что, кажется, уже ничто не могло помочь. Лишний глоток виски едва ли мог иметь какое-либо значение – все равно будет кружиться голова, он будет чувствовать себя подавленным и его будет мутить.
– Да Лулу, я тоже так считаю, – сказал он. Сейчас, казалось ему, он может говорить что угодно.
– Мы были идиотами, верно?
– Идиотами.
– А знаешь, я снова влюбилась.
– В Тони Тэннера?
Она кивнула.
– По-моему, на этот раз влюбилась по-настоящему. – Он молчал, и она продолжила: – Все против нас. И только я понимаю определенные черты в характере Тони.
– Какой замечательный способ описывать того, кого любишь.
– Я серьезно, Чарлз. У Тони огромный потенциал. По натуре он куда чувствительнее, чем кажется, и мне нравится такое сочетание качеств в мужчине.
– Сочетание каких же качеств?
– Ну, грубости и чувствительности. Эти два качества забавно сочетаются в Тони. Если я его немного отшлифую, он станет очень интересным человеком. Уж ты-то должен понять, – сказала она.
– Но когда же все это произошло?
– В последние десять дней, – сказала Лулу. – Кстати, с самого начала это был праздник. Тони – ходячая энциклопедия. И знаешь, самое забавное, что сначала он мне даже не нравился.
Вокруг них толпились люди, и от шума вечеринки гудело в ушах. Айтела восхищало то, как они с Лулу действовали в унисон. Оба кивали друзьям с таким видом, что никто не прерывал их беседы.
– А как же Серджиус? – спросил он. – Ты пригласила его сегодня?
Она кивнула.
– Конечно, пригласила. – Лулу пожала плечами. – Только он скорей всего сидит дома и дуется.
– Две недели назад ты считала, что влюблена в него.
Она улыбнулась.
– О, ему еще надо столькому учиться, – сказала она и снова положила руку Айтелу на плечо. – Чарли, как я хочу, чтобы ты понял, что я желаю тебе только самого лучшего. Право же, ты один из самых милых людей, каких я знала, – продолжала она, и глаза ее увлажнились слезами. – Я даже поняла, что ты находишь в Илене. Мне она, пожалуй, нравится.
– Значит, ты влюблена в Тони? – переспросил он.
– Почти уверена, что да.
– Должно быть, ты хочешь, чтобы я это в тебе убил.
– О, ты пьян.
– Нет, я просто удивляюсь, почему ты не привела его с собой.
– Потому что… мне хотелось ненадолго расстаться, чтобы подумать о нем. А теперь мне его не хватает.
Айтел смотрел на нее и думал: до чего же она прелестна. Пока они говорили, голубые, с лиловатым отливом глаза Лулу улыбались ему – улыбались и, казалось, говорили: «Сколько бы мы с тобой ни притворялись, но у нас ведь есть что вспомнить». Айтел почувствовал себя пожилым алкоголиком. Неужели всего год или два назад они были женаты и все считали, что он взял в жены женщину ниже себя? А теперь она стала недосягаемо выше его, и на смену пришли новые поколения Тони Тэннеров, которые в свое время часами сидели под дверью его кабинета, дожидаясь возможности поздороваться с ним.
– Ты скоро отправляешься в Европу? – спросил он, прерывая тишину.
Конечно же, она скоро отправится в Европу. Появись кто-то достаточно известный, и она поедет с ним.
– Самое, по-моему, нелепое, – сказала Лулу, – то, что Тони не любит меня.
– Ничего страшного. Полюбит, если ты будешь его уважать.
– Ты стареешь, Чарли, и становишься противным.
Самое скверное, думал Айтел, что он сейчас так ее хочет. Хочет больше, чем когда-либо хотел в течение их брака. В другом конце комнаты он увидел Дона Виду, разговаривавшего с Иленой, и понял, что, если он уедет с приема вместе с Лулу, Илена скорей всего уедет с Бидой и его красавицей женой.
– О чем ты думаешь? – неожиданно спросила Лулу.
А он поймал себя на том, что покачивается, переступая с пяток на пальцы.
– Я только что пришел к выводу, – сказал Айтел, – что не удается запомнить, как выглядит тело бывшей жены.
Лулу рассмеялась.
– А куда девались все эти снимки, что ты делал?
– О, я их уничтожил, – сказал он.
– Я не верю тебе, Чарлз. – И небрежно, ласково ухватила его пальцами за мочку уха. – Наверно, это подло с моей стороны – сказала она, – но я не против того, что у тебя хранятся мои снимки, конечно, всего несколько штук.
– Лулу, давай уедем с приема, – предложил Айтел.
– Зачем?
– Ты прекрасно понимаешь зачем.
– И оставим тут Илену?
Ее вопрос был ему неприятен.
– Да, и оставим тут Илену, – сказал он и почувствовал, что как бы совершил святотатство. А святотатство заключалось в том, что ему было так легко это произнести.
– Чарлз, я считаю тебя сегодня чрезвычайно привлекательным, но я хочу быть верной Тони.
– Чушь.
– Нехорошо с твоей стороны предлагать мне это. Каждый определенный период времени я могу заниматься только чем-то одним.
– Давай уедем отсюда, – повторил Айтел. – Я покажу тебе новую энциклопедию.
И тут он почувствовал, что рядом стоит Илена. Невозможно было понять, слышала ли она то, что он сказал, но в общем-то это не имело значения. Он стоял, склонясь над Лулу так, что все было ясно.
– Я хочу домой, – сказала Илена, – но тебе не обязательно тоже уезжать. Я понимаю, что тебе хочется остаться.
Еще немного, и она устроит сцену – невыносимо было даже подумать о том, что такое может произойти у Доротеи О'Фэй.
– Нет, я поеду с тобой, – спокойно произнес он.
Тут заговорила Лулу:
– Почему бы тебе не остаться, Чарли? Илена разрешает.
– Тебе вовсе не обязательно уезжать, – повторила Илена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136