Перед ним простирался весь мир. Пустошь вздымалась, и проваливалась, и снова вздымалась навстречу небу: зелень и голубизна, зелень и голубизна, без конца и края.
В полумраке они видели, что миссис Айвими облокотилась на перила и, подперев подбородок руками, вглядывается в вересковые просторы с высоты старой башни.
— Только вереск и небо, вереск и небо, без конца и края, — задумчиво повторила она.
Вдруг она вскинула руки, как будто установила что-то на уровне глаз.
— А как выглядит земля в подзорную трубу? — спросила она.
Она сделала быстрое движение пальцами, словно нетерпеливо что-то повернула.
— Он навел резкость. Он навел резкость, глядя на землю. Направил трубу на темную полосу леса на горизонте и увидел… каждое дерево… каждое дерево отдельно… и птиц… и столб дыма… там… среди деревьев… А потом… ниже… ниже (она опустила глаза)… и вот перед ним дом… дом среди деревьев… ферма… отчетливо виден каждый кирпичик… и кадки по обе стороны двери… в них голубые и розовые цветы — похоже, гортензии. — Она немного помолчала. — …Из дома вышла девушка… в голубом платке… и начала кормить птиц… голубей… они прыгали и толкались вокруг нее… А потом… минутку… мужчина… Ну да, мужчина! Он появился из-за дома. Он обнял ее! Они поцеловались… поцеловались.
Миссис Айвими раскрыла руки и сомкнула их, будто целует кого-то.
— Он впервые в жизни видел, как мужчина целует женщину, видел в подзорную трубу — за много миль, на той стороне огромной пустоши!
Она резко что-то оттолкнула — подзорную трубу, должно быть, — и выпрямилась.
— Он сбежал по ступенькам. Он долго-долго бежал по полю, по каким-то тропинкам, потом по дороге. Он пробежал много миль, и когда над деревьями загорелись первые звезды, он выбежал наконец к дому… весь потный, в пыли…
Она снова умолкла, словно видела его перед собой.
— Ну а потом, потом… что потом? Что он сказал? А девушка… — теребили ее они.
Внезапно на миссис Айвими упал свет, как будто кто-то навел на нее подзорную трубу. (Это войска противовоздушной обороны искали самолеты противника.) Она встала со стула. На голове у нее был голубой платок. Она подняла руку, будто от неожиданности, словно она — удивленная — стоит в дверях.
— Девушка? Это была… — Она запнулась, словно хотела сказать «я». Но потом вспомнила и поправилась: — Это была моя прабабка.
Она повернулась, ища глазами свою накидку. Накидка была переброшена через спинку стула.
— Но скажите, как же этот другой мужчина — тот, что вышел из-за дома? — не унимались они.
— Другой мужчина? А, этот… — пробормотала миссис Айвими, нагнувшись и нащупывая накидку на стуле (прожектор уже покинул балкон), — исчез, должно быть. Свет, — добавила она, кутаясь в накидку, — падает лишь на мгновенье.
Прожектор освещал теперь обширный фасад Букингемского дворца. А им пора было в театр.

1 2