— Через дверь в проулке.
Он сказал шоферу, чтобы тот подал машину назад, как можно ближе к двери. Машина въехала в тупик, и он хотел, чтобы она могла быстро уехать. Меня беспокоило, что китаец не нервничал. Он совершенно не волновался. Когда я нахожусь лицом к лицу с врагом, то хочется, чтобы он нервничал и испытывал страх или хотя бы ненависть. Чем сильнее эмоции, тем менее трезво человек мыслит.
Он был совершенно спокоен. Его “пожалуйста” доказывало, что он полностью уверен в себе. Именно таких набирал Куо: мозг и мышцы хищного зверя, сердце робота.
Машина остановилась — у меня было секунды три-четыре, чтобы оценить свои шансы. Они невелики. Если бы мне противостоял обычный бандит или даже двое, то с ними я бы справился: места мало, не повернешься, машина загораживает проход, а ведь еще надо открыть и закрыть двери автомобиля и склада. В таких условиях, если у противника замедленная реакция, преимущество на твоей стороне. Но с реакцией у китайца все в порядке. Я решил завести его в помещение склада — там больше места. Пока я ничего не мог предпринять.
В узком тупике громко работал восьмицилиндровый двигатель “линкольна”.
Китаец обратился к водителю на своем языке:
— Когда я зайду на склад, поезжай к нашим. Скажи, что я буду через час.
Потом мне, по-английски:
— Дверь заперта?
— Да, — ответил я.
— У вас есть ключи?
— Да.
— Откройте дверь и входите. И ведите себя спокойно, пожалуйста.
Большие змеи-мужчины “чула” и змеи-женщины “пакпао” смотрели, как мы вошли. Они висели неподвижно: на улице ни ветерка, и, когда дверь открылась, сквозняка не было.
Я услышал, как он закрыл дверь. Шум работающего мотора усилился и стих где-то вдали. Лишь приглушенный звук шагов подсказал мне, что китаец отошел назад на несколько шагов. Я понял зачем.
— Повернитесь ко мне лицом, пожалуйста.
На расстоянии пяти шагов пружинный пистолет бесполезен. Он держал в руке автоматический пистолет 38-го калибра с глушителем.
Глушитель — неточный термин. Ни один выстрел нельзя заглушить полностью. Мощный глушитель поглотит большую часть шума, но уменьшит убойную силу оружия: выстрел может не убить, а ранить. А раненый может бегать и даже драться. Он может наброситься до того, как успеешь выстрелить во второй раз. Когда из пистолета с глушителем стреляют в жилом доме или на улице, звук выстрела все равно слышен. Здесь подобного не случится: глушитель и сотня воздушных змеев — никто ничего не услышит. Он это понял и решил сменить оружие — сработал инстинкт профессионала.
— Где женщина?
Солнечный свет падал через слуховые окна. Мы наступали на собственные тени. На расстоянии пяти шагов я ничего не мог сделать. Если прыгну на него, он меня просто расстреляет. Оставалось одно: убедить его отвезти меня в их убежище, чтоб меня допрашивал сам Куо.
— Ее здесь нет, — сказал я. Мне нужно время. Время придумать довод, чтобы он мне поверил.
— Вы сказали, что она здесь.
Он просто, не удивляясь, констатировал факт. Китаец быстро огляделся — я не получил и половины нужного для нападения времени — и снова повернулся ко мне.
— Мне приказано убить вас на месте. Как и эту женщину. Ее здесь нет. Я не могу ее ждать.
У меня по спине побежали мурашки. Передо мной стоял не человек, а робот-убийца в костюме, вызванный к жизни специалистом Куо.
— У полиции есть план, — сказал я. Может, это его остановит?
— У полиции?
Трудно мне придется: он запрограммирован убивать. Если на робота кричать, его программа не изменится.
Я чувствовал, как кровь собиралась у меня на кончиках пальцев и запекалась, как воск на свече. Рана медленно затягивалась; организм приступил к самолечению. Рана заживет без всяких лекарств недели через две. Но зачем думать об этом? Ведь жить осталось от силы две минуты.
— У них есть план. Вам не выбраться из города ни с пленником, ни без него. Я знаю этот план в деталях. Я помогал полиции его разрабатывать.
Он меня не слушал, а продолжал оглядывать склад. Я сказал:
— Когда задействуют этот план и поймают Куо, он поймет, что я мог ему все рассказать вовремя, что, убив меня, вы совершили ошибку, и он попал в ловушку. Представляете, что он с вами сделает?
— Встаньте туда, пожалуйста.
Стволом пистолета он показал на ближайший длинный ящик слева. Такой здоровый парень мог бы легко поднять мой труп и положить его в ящик, но зачем возиться? Кому нравится таскать мусор?
— Встаньте, пожалуйста, перед ящиком с этой стороны. — Стволом пистолета он показал куда.
— Я дорожу и своей, и чужой жизнью. Отвезите меня к Куо, и я гарантирую вам обоим жизнь.
— Побыстрее, пожалуйста, — сказал он.
Я вспотел, меня охватил гнев. Раньше все всегда получалось: находил выход и выпутывался еще не из таких положений. Я был весь в шрамах, но живой, а это самое главное.
Что же делать, в последний раз подумал я: если не подойду к ящику, он выстрелит. Подойду, все равно выстрелит. Если буду продолжать уговаривать его, получу пулю. Брошусь на него, он всадит в меня пулю и успеет всадить еще две, пока я буду падать. Господи, как не хочется умирать.
Я повернулся, посмотрел на свой гроб.
— Поближе, пожалуйста, — пригласил он. Голос китайца стал резче: в нем звучал не приказ, а нетерпение разделаться со мной. Совсем плохо дело.
Если вообще думаешь, что когда-нибудь погибнешь, то надеешься, что будешь сопротивляться, что будет хотя бы крохотный шанс спастись, что твои паршивые боги не позволят увести тебя в темноту, как животное на убой.
Я подошел к ящику не потому, что подчинился насилию, — просто хотел прожить еще несколько секунд. Вдруг что-нибудь произойдет, и у меня появится крохотный шанс спастись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54