ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Мы выиграли войну»[ В.Кравченко, с.130.
]. Во всех «трудностях», как обозначил Каганович зарастание полей сорняками, виноваты были сами крестьяне. В июне на съезде колхозников Калинин сказал: «Каждый хозяин знает, что люди, попавшие в беду из-за недостатка хлеба, оказались в этом затруднительном положении не из-за плохого урожая, а потому, что ленились и не хотели честно трудиться каждый день».[ «Правда» от 24 июня 1933.
] Этой линии по сей день держатся некоторые советские ученые, один из которых, например, отмечает, что «события 1932 года послужили хорошим уроком колхозникам», добавляя, что кулацкий саботаж урожая привел к нехватке пищи».[ И.Трифонов, с.352–353, 359.
]
Однако теперь, когда «победу» одержали, нельзя было допустить, чтобы прежнее катастрофическое положение в сельском хозяйстве продолжало сохраняться, и в Москве это понимали.
* * *
В действительности власти, как мы уже видели, готовились восстановить нормальные методы хозяйствования даже в то время, когда голодающей Украине на словах отказывали в помощи.
19 января 1933 года новый закон установил простой зерновой налог («с практически обрабатываемой земли») вместо зернопоставок, хотя он вошел в силу лишь позднее. 18 февраля Совет Народных Комиссаров позволил ввести торговлю зерном в Киевской и Винницкой областях и некоторых других районах Советского Союза (к тому времени в обеих названных областях уже не осталось зерна на продажу). И наконец, 25 февраля, как мы видели, власти распорядились «субсидировать посевное зерно» для следующего урожая – из них 325 000 тонн было выделено Украине. 15 марта 1933 года поставки зерна на Украине были наконец официально прекращены.[ «Правда» от 16 декабря 1933.
] Реквизиции зерна, правда, поощрялись до самого конца – якобы с целью вернуть необходимое «посевное зерно, украденное или незаконно распределенное»[ «Правда» от 9 февраля 1933.
], как сформулировал Постышев. Однако уже в апреле Микоян отдает в Киеве приказ отпустить крестьянам часть зерна из армейских запасов.[ Э.Амманд, с.62.
] Известны многие случаи раздачи хлеба крестьянам в конце весны 1933 года. При этом тех из них, которые поторопились съесть сразу слишком много, часто ждал летальньй исход. В мае предприняли дальнейшие попытки спасти тех, кто оставался в живых: в некоторых районах открыли больницы, заняв под них опустевшие крестьянские дома; голодающих кормили там молоком и гречневой кашей, чтобы вернуть им здоровье. Многие из них были в таком состоянии что лечение не спасло их, а некоторые все же выжили; женщинам и девочкам это удавалось лучше, чем мужчинам и мальчикам.[ О.Воропай, с.23.
] Однако сотрудник одной из таких, «больниц скорой помощи» своими глазами видел отца семейства, еще молодого человека, лежавшего в очень тяжелом состоянии и смотревшего, как его жену и двух сыновей – шести и восьми лет – отнесли в сарай, где складывали трупы, и, против ожидания, этот человек выжил.[ Там же.
]
В конце мая, по имеющимся сведениям, смерть от голода в массовом масштабе практически прекратились, хотя коэффициент смертности по-прежнему оставался выше обычного.[ Например: Л.Копелев, с.284.
]
* * *
Истощенное крестьянство было теперь брошено на новую посевную кампанию. Но ни крестьяне, ни их лошади после пережитого голода к тяжелой работе оказались неспособны. Рассказы о смерти и истощенности лошадей теперь широко печатались в украинской прессе. Было принято решение использовать в помощь лошадям молочных коров.[ «Висти», 17марта 1933.
] Нет надобности говорить, что за состояние лошадей в ответе были опять же «кулаки» (одно из критических замечаний, направленных против бедняков и середняков, носило странный характер. В нем говорилось, что они показали «кулацкую некомпетентность в обращении и использовании рабочего скота»).[ «Висти», 3 марта 1933.
] Студент, направленный на работу в деревню, описывает колхоз, где большую часть лошадей «держали на ногах с помощью веревок; если бы они легли, то уже бы никогда не встали». Их кормили тростниковой соломой, нарезанной и распаренной. Только 4 из 39 лошадей, отправленных на поля, дошли до них – и только 14 из 30 колхозников. Лошади были слишком слабы, чтобы тащить борону, им надо было помогать. Люди же очень недолго оказывались в состоянии тащить мешки с зерном, а потом были вынуждены снимать их. Те и другие едва дотягивали до четырех часов дня; лошади дальше не шли. Тогда председатель колхоза давал отбой, но все-таки «что-то было сделано».[ С.Пидхайни, т. 2, с.89.
]
Украинское правительство призывало к более упорному труду, укоризненно упоминая колхоз, где крестьяне работали практически только семь с половиной часов вместо шестнадцати, которые сами себе записывают[ «Висти», 23 апреля 1933.
].
В июне 1933 года Затонский приехал в село. К нему обратилась толпа изнуренных крестьян, которых секретарь райкома представил ему как «уклонистов». Затонский заметил: «Если они умрут, это послужит уроком для других»[ О.Воропай, с.57.
].
Из-за физической неспособности крестьян выполнить всю работу и из-за огромной истощенности всей рабочей силы, сев 1933 года удалось закончить лишь с помощью разных дополнительных мер. В конце концов для колхозных лошадей выделили фураж, при этом вышло указание, что за использование фуража для иных целей будут привлекать к судебной ответственности по закону от 7 августа 1932 года.[ «Украинский сбирник», т. 2, с.97.
] Начиная с мая, в помощь селу была брошена масса рабочих рук, включая крестьянок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188
]. Во всех «трудностях», как обозначил Каганович зарастание полей сорняками, виноваты были сами крестьяне. В июне на съезде колхозников Калинин сказал: «Каждый хозяин знает, что люди, попавшие в беду из-за недостатка хлеба, оказались в этом затруднительном положении не из-за плохого урожая, а потому, что ленились и не хотели честно трудиться каждый день».[ «Правда» от 24 июня 1933.
] Этой линии по сей день держатся некоторые советские ученые, один из которых, например, отмечает, что «события 1932 года послужили хорошим уроком колхозникам», добавляя, что кулацкий саботаж урожая привел к нехватке пищи».[ И.Трифонов, с.352–353, 359.
]
Однако теперь, когда «победу» одержали, нельзя было допустить, чтобы прежнее катастрофическое положение в сельском хозяйстве продолжало сохраняться, и в Москве это понимали.
* * *
В действительности власти, как мы уже видели, готовились восстановить нормальные методы хозяйствования даже в то время, когда голодающей Украине на словах отказывали в помощи.
19 января 1933 года новый закон установил простой зерновой налог («с практически обрабатываемой земли») вместо зернопоставок, хотя он вошел в силу лишь позднее. 18 февраля Совет Народных Комиссаров позволил ввести торговлю зерном в Киевской и Винницкой областях и некоторых других районах Советского Союза (к тому времени в обеих названных областях уже не осталось зерна на продажу). И наконец, 25 февраля, как мы видели, власти распорядились «субсидировать посевное зерно» для следующего урожая – из них 325 000 тонн было выделено Украине. 15 марта 1933 года поставки зерна на Украине были наконец официально прекращены.[ «Правда» от 16 декабря 1933.
] Реквизиции зерна, правда, поощрялись до самого конца – якобы с целью вернуть необходимое «посевное зерно, украденное или незаконно распределенное»[ «Правда» от 9 февраля 1933.
], как сформулировал Постышев. Однако уже в апреле Микоян отдает в Киеве приказ отпустить крестьянам часть зерна из армейских запасов.[ Э.Амманд, с.62.
] Известны многие случаи раздачи хлеба крестьянам в конце весны 1933 года. При этом тех из них, которые поторопились съесть сразу слишком много, часто ждал летальньй исход. В мае предприняли дальнейшие попытки спасти тех, кто оставался в живых: в некоторых районах открыли больницы, заняв под них опустевшие крестьянские дома; голодающих кормили там молоком и гречневой кашей, чтобы вернуть им здоровье. Многие из них были в таком состоянии что лечение не спасло их, а некоторые все же выжили; женщинам и девочкам это удавалось лучше, чем мужчинам и мальчикам.[ О.Воропай, с.23.
] Однако сотрудник одной из таких, «больниц скорой помощи» своими глазами видел отца семейства, еще молодого человека, лежавшего в очень тяжелом состоянии и смотревшего, как его жену и двух сыновей – шести и восьми лет – отнесли в сарай, где складывали трупы, и, против ожидания, этот человек выжил.[ Там же.
]
В конце мая, по имеющимся сведениям, смерть от голода в массовом масштабе практически прекратились, хотя коэффициент смертности по-прежнему оставался выше обычного.[ Например: Л.Копелев, с.284.
]
* * *
Истощенное крестьянство было теперь брошено на новую посевную кампанию. Но ни крестьяне, ни их лошади после пережитого голода к тяжелой работе оказались неспособны. Рассказы о смерти и истощенности лошадей теперь широко печатались в украинской прессе. Было принято решение использовать в помощь лошадям молочных коров.[ «Висти», 17марта 1933.
] Нет надобности говорить, что за состояние лошадей в ответе были опять же «кулаки» (одно из критических замечаний, направленных против бедняков и середняков, носило странный характер. В нем говорилось, что они показали «кулацкую некомпетентность в обращении и использовании рабочего скота»).[ «Висти», 3 марта 1933.
] Студент, направленный на работу в деревню, описывает колхоз, где большую часть лошадей «держали на ногах с помощью веревок; если бы они легли, то уже бы никогда не встали». Их кормили тростниковой соломой, нарезанной и распаренной. Только 4 из 39 лошадей, отправленных на поля, дошли до них – и только 14 из 30 колхозников. Лошади были слишком слабы, чтобы тащить борону, им надо было помогать. Люди же очень недолго оказывались в состоянии тащить мешки с зерном, а потом были вынуждены снимать их. Те и другие едва дотягивали до четырех часов дня; лошади дальше не шли. Тогда председатель колхоза давал отбой, но все-таки «что-то было сделано».[ С.Пидхайни, т. 2, с.89.
]
Украинское правительство призывало к более упорному труду, укоризненно упоминая колхоз, где крестьяне работали практически только семь с половиной часов вместо шестнадцати, которые сами себе записывают[ «Висти», 23 апреля 1933.
].
В июне 1933 года Затонский приехал в село. К нему обратилась толпа изнуренных крестьян, которых секретарь райкома представил ему как «уклонистов». Затонский заметил: «Если они умрут, это послужит уроком для других»[ О.Воропай, с.57.
].
Из-за физической неспособности крестьян выполнить всю работу и из-за огромной истощенности всей рабочей силы, сев 1933 года удалось закончить лишь с помощью разных дополнительных мер. В конце концов для колхозных лошадей выделили фураж, при этом вышло указание, что за использование фуража для иных целей будут привлекать к судебной ответственности по закону от 7 августа 1932 года.[ «Украинский сбирник», т. 2, с.97.
] Начиная с мая, в помощь селу была брошена масса рабочих рук, включая крестьянок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188