ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Со времени осады Цезарем Алезии Алезия (ныне – Ализ-Сент-Рэн) – крепость, ставшая центром сопротивления галлов во время галльского восстания 53–51 гг. до н. э. Юлий Цезарь осадил в ней не менее 80 000 человек.
ни один город на нашем материке не заключал в себе столь многочисленной армии. Все европейские народы, союзные и нейтральные, ждали теперь самых необыкновенных событий. Фридрих велел тотчас же обложить город, имеющий в окружности почти две германские мили, и отправил к неприятельским вождям полковника Крокова с требованием о сдаче. Те ответили, что будут защищаться до последней крайности. В Вене сначала думали, что могучая император ская армия без труда освободится из заключения; однако самые энергичные и многократные отчаянные попытки были безуспешны, многочисленные батареи отбивали австрийцев, и они снова возвращались к своим постным обедам из конского мяса. Еще в начале осады им питалась вся заключенная армия; лошади кавалерии и артиллерии были убиваемы, и мясо их продавалось сначала по 2, а потом по 4 крейцера за фунт. Так как никто не ожидал такого не обыкновенного случая, то не сделали никаких приготовлений; городские склады были плохо снабжены, войска нуждались во всем, а 80 000 человек городских жителей подвержены были опасности умереть от голода.
Поэтому в армии царил ужаснейший беспорядок. Чтобы прогнать пруссаков из сада Мансфельда, произведена была 23 мая ночью большая вылазка под начальством генерала Бутлера. Отряд его состоял из добровольцев, гренадеров и 1000 кроатов, которые открывали шествие. Этим войскам надо было взобраться на стену, вышиною в семь футов, а их не снабдили лестницами; им предстояло взламывать крепкие ворота, а с ними не было ни плотников, ни топоров. Кроаты, упражняющиеся с детства в лазании, прыгании, плавании и других телесных упражнениях, отличались большою ловкостью и стали тут ею пользоваться, употребляя все усилия; через стену они скоро перебрались и бросились на неприятеля. Однако, благодаря сопротивлению пруссаков и отсутствию топоров, храбрость их была напрасна: ворота, ведущие в сад, были заперты и остальные войска должны были остаться по ту сторону стены; ими предводил генерал Матерни. Не желая оставаться здесь праздными и не подумав о своих храбрых товарищах, они бросили по приказанию Матерни множество гранат через стену, вследствие чего несколько сот кроатов были частью убиты, частью ранены и пруссакам стало легче выгнать оставшихся в живых из сада. Последние отброшены были назад на своих гренадеров, которые не узнали голубой одежды при слабом свете зари и совершили вторую ошибку, приветствуя своих дельных товарищей огненным дождем. Все кроаты погибли бы, если бы пруссаки продолжали их преследовать. Таковы были беспорядок и расстройство в заключенной армии, и потому плохие бессмысленные распоряжения окончились неудачей в эту ночь. Чтобы оправдать их и избавить генералов от ответствен ности, всю вину неудач свалили поэтому на так называемых расположенных к прусскому королю людей, которых не было, однако, ни в городе меж ду гражданами, ни в армии.
Все бывшие в Праге принцы квартировали в Клементинуме, здании обширной иезуитской коллегии. Оно по своему положению достаточно было прикрыто от неприятельских ядер; но предосторожности были настолько велики, что окна закупорили навозом и забили досками. Благодаря такому предупреждению всякой возможной опасности и роскошному столу, которым пользовались молодые принцы, несмотря на всеобщую нужду, они от безделья стали скучать. Чтобы сократить время, они бегали вперегонки по длинным коридорам коллегии, причем побежденный должен был целовать руку победителя; или же вступали в борьбу, обливая друг друга водой из ручных насосов; часто даже исполняли обязанности министрантов, т. е. церковных служителей во время богослужений. Но меденский наследный принц не принимал участия в подобных развлечениях. Хотя сам он был болен, но постоянно заботился о том, чтобы облегчить страдания ближних своих. Вино свое он роздал раненым солдатам, но примеру его не последовал никто. Между тем все усердно подражали примеру принца Карла Лотарингского, который ежедневно ходил к обедне.
Эти набожные занятия и иные развлечения нанесли ущерб заботам об армии, которая боролась со всевозможными бедствиями, и о теснимом врагами городе; дошло до того, что пренебрегали самыми элементарными мерами предосторожности. Ничтожный случай, а именно – прогулка одного умного монаха в первые же дни осады, спас город и всю монархию. Человек этот, по имени Зецлинг, заметил столб пыли, приближавшийся с севера к городу. Он тотчас же подумал, что это отряд пруссаков, намеревающихся занять Бельведер – так называется одна из высот при Молдаве. Этот важный пункт, равно как и прилегавшее к нему село Бубен, совсем не имели войск. Предположение Зецлинга подтвердилось, когда он взошел на обсерваторию с подзорной трубой. Он тотчас же поспешил сообщить об этом, и теперь только посланы были несколько сот кроатов, чтобы занять высоту и деревню; таким образом, намерение пруссаков кончилось неудачей, иначе они давно бы проникли по течению Молдавы в часть города, называемую Малой Стороной Праги. Взятие врасплох днем города, занятого пятидесятитысячным опытным войском, не встречаемое нигде в военных летописях и невозможное в глазах солдат, встретило бы недоверие в современном поколении, а потомство сочло бы это за вымысел.
С этого дня на обсерватории постоянно стали дежурить не офицеры и не сведущие в этом деле люди, а четыре гусара, которые снабжены были подзорными трубами и каждые четверть часа представляли отчет о том, что видели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183
ни один город на нашем материке не заключал в себе столь многочисленной армии. Все европейские народы, союзные и нейтральные, ждали теперь самых необыкновенных событий. Фридрих велел тотчас же обложить город, имеющий в окружности почти две германские мили, и отправил к неприятельским вождям полковника Крокова с требованием о сдаче. Те ответили, что будут защищаться до последней крайности. В Вене сначала думали, что могучая император ская армия без труда освободится из заключения; однако самые энергичные и многократные отчаянные попытки были безуспешны, многочисленные батареи отбивали австрийцев, и они снова возвращались к своим постным обедам из конского мяса. Еще в начале осады им питалась вся заключенная армия; лошади кавалерии и артиллерии были убиваемы, и мясо их продавалось сначала по 2, а потом по 4 крейцера за фунт. Так как никто не ожидал такого не обыкновенного случая, то не сделали никаких приготовлений; городские склады были плохо снабжены, войска нуждались во всем, а 80 000 человек городских жителей подвержены были опасности умереть от голода.
Поэтому в армии царил ужаснейший беспорядок. Чтобы прогнать пруссаков из сада Мансфельда, произведена была 23 мая ночью большая вылазка под начальством генерала Бутлера. Отряд его состоял из добровольцев, гренадеров и 1000 кроатов, которые открывали шествие. Этим войскам надо было взобраться на стену, вышиною в семь футов, а их не снабдили лестницами; им предстояло взламывать крепкие ворота, а с ними не было ни плотников, ни топоров. Кроаты, упражняющиеся с детства в лазании, прыгании, плавании и других телесных упражнениях, отличались большою ловкостью и стали тут ею пользоваться, употребляя все усилия; через стену они скоро перебрались и бросились на неприятеля. Однако, благодаря сопротивлению пруссаков и отсутствию топоров, храбрость их была напрасна: ворота, ведущие в сад, были заперты и остальные войска должны были остаться по ту сторону стены; ими предводил генерал Матерни. Не желая оставаться здесь праздными и не подумав о своих храбрых товарищах, они бросили по приказанию Матерни множество гранат через стену, вследствие чего несколько сот кроатов были частью убиты, частью ранены и пруссакам стало легче выгнать оставшихся в живых из сада. Последние отброшены были назад на своих гренадеров, которые не узнали голубой одежды при слабом свете зари и совершили вторую ошибку, приветствуя своих дельных товарищей огненным дождем. Все кроаты погибли бы, если бы пруссаки продолжали их преследовать. Таковы были беспорядок и расстройство в заключенной армии, и потому плохие бессмысленные распоряжения окончились неудачей в эту ночь. Чтобы оправдать их и избавить генералов от ответствен ности, всю вину неудач свалили поэтому на так называемых расположенных к прусскому королю людей, которых не было, однако, ни в городе меж ду гражданами, ни в армии.
Все бывшие в Праге принцы квартировали в Клементинуме, здании обширной иезуитской коллегии. Оно по своему положению достаточно было прикрыто от неприятельских ядер; но предосторожности были настолько велики, что окна закупорили навозом и забили досками. Благодаря такому предупреждению всякой возможной опасности и роскошному столу, которым пользовались молодые принцы, несмотря на всеобщую нужду, они от безделья стали скучать. Чтобы сократить время, они бегали вперегонки по длинным коридорам коллегии, причем побежденный должен был целовать руку победителя; или же вступали в борьбу, обливая друг друга водой из ручных насосов; часто даже исполняли обязанности министрантов, т. е. церковных служителей во время богослужений. Но меденский наследный принц не принимал участия в подобных развлечениях. Хотя сам он был болен, но постоянно заботился о том, чтобы облегчить страдания ближних своих. Вино свое он роздал раненым солдатам, но примеру его не последовал никто. Между тем все усердно подражали примеру принца Карла Лотарингского, который ежедневно ходил к обедне.
Эти набожные занятия и иные развлечения нанесли ущерб заботам об армии, которая боролась со всевозможными бедствиями, и о теснимом врагами городе; дошло до того, что пренебрегали самыми элементарными мерами предосторожности. Ничтожный случай, а именно – прогулка одного умного монаха в первые же дни осады, спас город и всю монархию. Человек этот, по имени Зецлинг, заметил столб пыли, приближавшийся с севера к городу. Он тотчас же подумал, что это отряд пруссаков, намеревающихся занять Бельведер – так называется одна из высот при Молдаве. Этот важный пункт, равно как и прилегавшее к нему село Бубен, совсем не имели войск. Предположение Зецлинга подтвердилось, когда он взошел на обсерваторию с подзорной трубой. Он тотчас же поспешил сообщить об этом, и теперь только посланы были несколько сот кроатов, чтобы занять высоту и деревню; таким образом, намерение пруссаков кончилось неудачей, иначе они давно бы проникли по течению Молдавы в часть города, называемую Малой Стороной Праги. Взятие врасплох днем города, занятого пятидесятитысячным опытным войском, не встречаемое нигде в военных летописях и невозможное в глазах солдат, встретило бы недоверие в современном поколении, а потомство сочло бы это за вымысел.
С этого дня на обсерватории постоянно стали дежурить не офицеры и не сведущие в этом деле люди, а четыре гусара, которые снабжены были подзорными трубами и каждые четверть часа представляли отчет о том, что видели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183