Для офицеров пронунсиаментос имели, однако, другое значение. От подпоручика и до дивизионного генерала — все пользовались ими, чтобы повышаться в чинах. Подпоручик делался таким образом капитаном, капитан — полковником, полковник — генералом, а генерал объявлял себя при этом президентом мексиканской республики. Случалось, что в одно и то же время в республике оказывалось два или три президента, а иногда их число доходило до пяти или даже до шести. Единый президент считался чем-то необычайным. Нам думается, что со времени провозглашения независимости едва ли было хоть раз, чтобы одно и то же лицо оставалось президентом в течение шести месяцев подряд и чтобы его правление не омрачалось появлением нескольких соперников.
Следствием такого положения дел явилось то, что армия потеряла всякое уважение, и насколько во времена борьбы с Испанией пребывание в ее рядах было почетно, настолько в описываемое время оно стало обозначать стремление к легкой наживе и безделью. Армия стала вербоваться из подонков общества, из бандитов, иноземцев с темным прошлым на своей родине и даже из преступников.
Достигнув случайно известного положения, все эти люди изменяли лишь свой облик, но в душе сохраняли все свои пороки и привычки, усвоенные ими ранее. Юноши хороших фамилий с трудом соглашались надеть эполеты и вообще презирали военную службу.
Конечно, в столь плохо организованной армии дисциплины не существовало, понимания военного дела не было, дух чести отсутствовал. И такою стала та армия, которая насчитывала столько славных подвигов. Ее солдаты и офицеры совершали когда-то чудеса отваги и храбрости в различных перипетиях войны за независимость! Но все это были предания минувших дней. В описываемое время чувство долга находилось в презрении, честь, этот стимул, столь дорогой для солдата, была низвергнута, даже дуэль — зло, неизбежное для того, чтобы заставить уважать мундир, — вышла из употребления, так что оскорбивший мексиканского офицера подвергал себя одной опасности: быть предательски убитым из-за угла.
Чтобы сделаться солдатом в лучшем смысле этого слова, требуется долгая подготовка и выработка характера. Долгое и серьезное изучение дела, привычка переносить суровые лишения, умение глядеть спокойно в лицо смерти, безграничное хладнокровие — вот что необходимо для солдата, вот что дает ему силы приносить в жертву свою жизнь и свято исполнять воинский долг.
Большая часть мексиканских генералов покраснела бы от стыда за свое невежество, если бы их поставить рядом с любым младшим офицером любой европейской армии. Они не знали решительно ничего и понятия не имели о том деле, руководить которым их поставила судьба.
Для мексиканского офицера описываемого времени в жизни существовала одна цель — менять шарфы. Полковник носил шарф красный, бригадный генерал — зеленый, дивизионный генерал — белый. Вот ради достижения этого последнего цвета и устраивались всевозможные пронунсиаментос.
Одетые в лохмотья, голодные мексиканские солдаты являлись сущим бичом для страны и, подолгу не получая жалованья, притесняли мирных граждан и при всяком удобном случае грабили их.
Легко понять, насколько страшна была для всех такая деморализованная армия: она не знала над собой никакой узды, жила вне закона, который она презирала. Современное положение Мексики лучше всего доказывает, к чему может повести такой порядок вещей.
Мы говорим, однако, только об общем ходе дел, воздерживаясь от каких-либо указаний на отдельные личности. В этой несчастной армии существовали и существуют, несомненно, вполне достойные офицеры, но их можно сравнить разве что с жемчужинами, затерянными в громадных кучах грязи. Число их настолько ограничено, что, перечисляя их поименно, едва можно дойти до сотни. Это тем более печально, что чем дальше, тем ближе становится для Мексики катастрофа, и зло, которое разъедает эту прекрасную страну, скоро будет неисцелимо и она падет не под ударами врагов, но растерзанная и уничтоженная теми, кто призван ее защищать.
Генерал дон Хосе-Мария Рубио ничем не отличался от множества других мексиканских офицеров, но обладал перед ними одним неоспоримым преимуществом: он был старый солдат, участвовавший в войне за независимость. Жизненный опыт вполне заменял ему недостаток образования.
Биография его не была длинна, всю ее можно описать в нескольких словах.
Сын бедного чиновника в Тампико, он едва выучился читать и писать. Как ни ничтожны были полученные им начатки обучения, они принесли ему в жизни громадную пользу. Восстание, поднятое знаменитым патером Идальго и положившее начало общей революции, застало молодого Хосе-Мария в окрестностях Тампико, где он для поддержания существования занимался самыми разнообразными ремеслами: был он и погонщиком мулов, и рыбаком, и даже контрабандистом. Запах пороха опьянил его, неотразимое влияние, которое Идальго оказывал на всех, кто приближался к нему, увлекло и его. И вот юноша закинул за плечи ружье, взнуздал первого попавшегося ему в руки коня и с беззаветной отвагой присоединился к отрядам восставших. С этого момента жизнь его сделалась ни на одну минуту не прекращавшейся битвой.
В короткое время, благодаря своей храбрости, энергии и присутствию духа, он стал одним из самых страшных для Испании повстанцев. Всегда первый во время атаки и последний при отступлении, во главе отборной бригады, для которой самые безумные предприятия являлись лишь детской игрушкой, сопровождаемый фортуной, которая любит отважных, наш Хосе-Мария стал страшным пугалом для испанцев, одно имя его наводило на них невыразимый страх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103