— Здесь, — сказал охотник.
Друзья спешились. Валентин отдал строгий приказ всем остальным спутникам не сходить с лошадей и не трогаться с места до возвращения графа, затем он осторожно постучал в дверь, которая сейчас же отворилась. Граф и охотник вошли, и дверь снова захлопнула чья-то невидимая рука.
Войдя в дом, охотник провел своего товарища в квадратную комнату, затворил за собой дверь и запер ее на ключ, который сейчас же спрятал в карман.
— Делай, как я, — сказал он графу, и сняв с себя вигоневую шляпу и сбросив с плеч сарапе, облекся в плащ и надел на голову широкую соломенную шляпу. Граф последовал его примеру.
Оба старательно укутались в новые плащи и надвинули по самые глаза шляпы, затем через потайную дверь в стене они проникли в соседний дом, прошли его насквозь и, не встретив ни души, снова очутились на улице.
Между тем, вид Магдалены совершенно изменился. Улицы наполнились толпами народа, на каждом шагу дети и взрослые бросали петарды и пускали в воздух ракеты, отовсюду неслись веселые крики и раздавались взрывы громкого смеха.
Во всей Латинской Америке, а в Мексике в особенности, ни один сколько-нибудь приличный праздник не обходится без петард и фейерверков, этим знаменуется обыкновенно самый разгар праздников. Нам припоминается по этому поводу довольно характерный анекдот.
Через какое-то время после окончательного изгнания испанцев из Мексики король Фердинанд однажды утром обратился к одному богатому мексиканцу, находящемуся при дворе, со следующим вопросом:
— Сеньор Луи де Серда, что теперь делают ваши соотечественники в Мексике?
— Государь, — важно отвечал тот, почтительно кланяясь королю, — они бросают петарды.
— А! — произнес король и отошел в сторону.
Спустя несколько часов король снова подошел к дворянину — было около двух часов пополудни.
— Ну, — весело спросил он, — что же делают мексиканцы в настоящую минуту?
— Государь, — ответил мексиканец столь же важно, — они продолжают бросать петарды.
Король молча улыбнулся, но ничего не возразил. Вечером он в третий раз повторил свой прежний вопрос, и дворянин еще раз с невозмутимым хладнокровием ответил Фердинанду:
— Ваше величество, они все еще забавляются петардами, всей душой отдавшись этому занятию.
Тогда король уже не мог сохранять свою серьезность и разразился громким смехом. Факт этот интересен особенно потому, что король Фердинанд никогда не отличался веселым нравом.
В характере мексиканцев следует отметить три черты: любовь к верховой езде, страсть к зрелищам вроде петушиного боя и увлечение бросанием петард. Нам кажется, что последняя особенно сильно укоренилась у них — трудно даже сказать, какое громадное количество пороха идет для приготовления этих метательных снарядов.
Итак, по всем улицам и площадям Магдалены раздавались непрерывные взрывы петард, на каждом шагу они попадали под ноги наших героев, но те не обращали на них ни малейшего внимания, так как уже успели хорошо освоиться с мексиканскими обычаями. Они с трудом пробирались среди пестрой толпы, состоявшей из индейцев, негров, метисов, самбо, испанцев, мексиканцев и североамериканцев, которые в буквальном смысле веселились до упаду.
Наконец друзья добрались до узенького переулка и здесь остановились.
— Как?! — сказал Луи. — Значит, мы действительно приехали смотреть петушиный бой?
— Конечно, — с улыбкой ответил Валентин. — Положись на меня, я уверен, ты непременно заинтересуешься.
— Странная, однако, идея пришла тебе в голову, — возразил граф, беспечно пожимая плечами.
— Ладно, ладно, — со смехом сказал Валентин, — там будет видно… Однако мы уже у цели нашего путешествия.
Разговор на этом прервался.
Все слои мексиканского общества одинаково страстно увлекаются верховой ездой, устройством фейерверков и петушиными боями. В этих трех пунктах сходятся интересы президента республики и простого гражданина, командира целой армии и ее рядового, высшего служителя церкви и скромного пономаря. Черные, белые, метисы и индейцы — словом, все население страны неудержимым потоком стремится поглядеть петушиный бой, имеющий для них особенно притягательную силу.
Арены для петушиных боев устраиваются следующим образом. Выбирают большую площадку позади какого-нибудь дома и огораживают ее забором. Посредине воздвигается круглый амфитеатр от пятидесяти до шестидесяти футов в диаметре, стены его редко имеют меньше двадцати футов в высоту, они строятся из кирпичей, тщательно оштукатуренных твердым цементом.
Внутри здания расположены шесть рядов скамеек.
До самого открытия дверей амфитеатра никто не знает, какие петухи выступят бойцами в предстоящем состязании.
Но вот публику впустили на места, все петухи принесены, спортсмены покупают себе по одному бойцу и передают их в руки дрессировщика, дав ему при этом нужные указания.
Конечно, во всех этих распоряжениях не заключается ничего особенного. За несколько дней до боя петухов лишают шпор и заменяют их искусственными, сделанными из острых стальных пластинок длиной почти в три дюйма, шпоры эти бывают загнутой формы и имеют вид острого стального ножичка. Они прочно прикрепляются к ноге боевой птицы при помощи особых застежек.
Дрессировщики пускают полностью снаряженных петухов на арену, где птицы прогуливаются на глазах у всей публики, которая при этом имеет возможность заключать пари.
Нередко пари достигают очень большой суммы и влекут за собой полное разорение своих участников.
В ту минуту, когда французы вошли в амфитеатр, состязание уже давно началось, все лучшие места были заняты, зрители теснились вокруг арены, желая получше рассмотреть все перипетии происходившей перед их глазами борьбы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70