Я люблю женщин с характером. Ты, конечно, помнишь об этом. — Его крокодильи глазки похотливо обшарили ее, и она задрожала от отвращения и страха.
— Я сердит, как черт, на тебя, сестричка, за то, что ты сбросила меня на эту скалу и разбила мне голову. У меня несколько недель все чертовски болело, глаза совсем затуманились. Но сейчас я вижу хорошо. Да, дорогуша, я вижу хорошо. — Его глаза снова обшарили ее. — А ты выглядишь неплохо, совсем неплохо.
— Если мой муж увидит тебя здесь, он убьет тебя. — Она старалась сказать это смело, хотя внутри нее все содрогалось от страха. Страха, что Клэнси будет мстить за то, что она сбежала от него и почти его убила. Еще больше она боялась, что Россу станет известно об ее отношениях с этим человеком. Ей стало плохо от этой мысли.
— Твой муж? Хм… Ты знаешь, что у него есть другая жена? — спросил он хитро. — Богатая.
— Виктория? Она умерла.
— Как умерла? — глуповато переспросил он. Клэнси пришел было в замешательство, затем самонадеянно поднял плечи. — Впрочем, это не меняет мои планы.
— Если твои планы заключались в том, чтобы сообщить мне, что мой муж двоеженец, ты зря теряешь время. Можешь идти.
— Не так быстро, — сказал Клэнси вкрадчиво. — Нам нужно кое о чем договориться.
Он обвел взглядом фургон. Когда он увидел корзинку, в которой спал Ли, он подошел и заглянул в нее. Выход был свободен, но Лидия не решилась убежать. Она не могла оставить Ли одного с Клэнси, и ей не хотелось звать кого-то на помощь из страха, что Клэнси расскажет всем, кто он такой.
— Это мой ребенок? — спросил он, показывая ножом на Ли.
— Нет! — вскрикнула она и оттолкнула его, встав между ним и колыбелькой. — Твой ребенок родился мертвым. Это ребенок Росса. Виктория умерла при родах.
Клэнси почесал шею лезвием ножа, разглядывая Ли. Он холодно засмеялся:
— Правдоподобная история.
— Это правда! — крикнула Лидия, услышав сомнения в его голосе. — Ребенок, которым ты меня наградил, был мертв, когда я родила его в лесу. Его похоронили.
Клэнси пожал плечами:
— Какая разница? Это ребенок тоже неплох. Я бы предпочел этого. Потому что, если он не мой, о нем не надо особенно заботиться.
Сердце Лидии подпрыгнуло и забарабанило по ребрам. В горле пересохло:
— Что ты хочешь?
Клэнси засмеялся.
— Вот так-то лучше. Я всегда говорил, что ты не так уж глупа, кролик. Всегда говорил!
Лидия была вне себя, напуганная тем, что этот человек может сделать, и тем, что Росс может прийти и увидеть их вместе. В это время он обычно возвращался в лагерь. Другие варили ужин у своих костров. Хватится ли кто ее? Придет ли ее искать? А если Росс вернется и застанет ее здесь с Клэнси? Нет, ради Бога, только не это!
— Что ты хочешь? — повторила она.
— Тебе, можно сказать, повезло в жизни, сестричка, я и подумал — почему бы тебе не помочь теперь своему бедному сводному брату? — Его маленькие глазки вперились в нее. — Помочь, отдав мне те драгоценности, которые твой муженек украл у папаши своей первой жены.
Лидия уставилась на него, ничего не понимая.
— О чем ты говоришь? — спросила она дрожащим голосом. — Какие драгоценности? Здесь нет никаких драгоценностей, и Росс не вор.
Клэнси уперся в постельку Ли и, пошарив за пазухой, вытащил бумагу, которую носил с собой вот уже два месяца. Это было объявление, которое стоило жизни проститутке из Буэннтауна.
— Взгляни-ка сюда, — сказал он, расправляя бумагу. — Этот твой распрекрасный муж, которому ты так доверяешь, не такой уж и святой, как ты думаешь.
Лидия взглянула на рисунок. Лицо на картинке было моложе, чем лицо ее мужа, волосы длиннее, усов нет, но, без сомнения, это были глаза Росса Коулмэна, его брови, его подбородок. Сонни Кларк. Она прочла список преступлений, которые он совершил, и кровь ударила ей в голову. У нее закружилась голова, и она схватилась за тумбочку, чтобы не упасть.
Она не была уверена, но, похоже, пятерка с тремя нулями должна была быть суммой, которая предлагалась в награду тому, кто укажет местонахождение Сонни Кларка.
Она подняла взгляд на Клэнси:
— Ты собираешься выдать его, чтобы получить эти деньги?
Он поскреб свои сальные волосы.
— Я не жадный. Я думаю, что украденные драгоценности стоят больше, чем эти пять тысяч, и можно будет не связываться с властями, если хочешь знать мое мнение. Я считаю, что, если ты вернешь мне эти драгоценности, я пойду своей дорогой. Мы расстанемся друзьями, и я оставлю твоего мужа и его ребенка в покое.
Лидия развела руками:
— Но здесь нет никаких драгоценностей. Говорю тебе, я не знаю, о чем ты говоришь.
Он схватил ее, подтянул к себе, уставившись ей прямо в лицо:
— Говорю тебе, они есть, дорогуша. Я слышал, как его тесть говорил об этом какому-то джентльмену, который выглядел как ищейка. Они охотятся за твоим мужем за похищение дочери и кражу драгоценностей.
— Росс не мог…
Клэнси сильно встряхнул ее:
— Как бы не так! Он — убийца, верно?
Лидия старалась понять и не могла. Росс — убийца? Да, он умел обращаться с оружием. Но — убийца? Убийство. Ограбление банка. Ограбление поезда. Это было немыслимо, и однако в объявлении говорилось, что это так.
— Я не знаю ни о каких драгоценностях. Росс любил свою жену. Они направлялись в Техас, чтобы построить свою ферму. Он не похищал.
— Во всяком случае, так думает ее отец. И он жаждет узнать, куда они подевались. Я сделаю так, что он узнает, если ты не найдешь эти драгоценности и не отдашь их мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127