– Рай-ли тронул ее волосы. – Неудивительно, что ты решила отказаться от секса.
– Я никогда и не думала от него отказываться.
– Значит, ты очень ловко притворялась.
– Райли, неужели ты не понимаешь? Я боялась, что окажусь не на уровне. Тебе поклонялись тысячи женщин, но для меня ты не был идолом. Я знала, что ты не безупречен. – Брин развела руками, как бы признавая свою беспомощность. – Я просто любила тебя. Любила, несмотря на все твое несовершенство, любила так сильно, что мне было больно. Я тебя любила и не хотела обмануть твои ожидания. И если бы я не смогла дать тебе того удовольствия, которое тебе дарили восторженные поклонницы, это означало бы мой провал.
– И перестала даже пытаться.
– Да, пожалуй.
Райли встал и начал ходить по комнате, словно искал, куда поставить свет. Брин вспомнила: обычно он вел себя так, когда пытался привести в порядок мысли. Она осталась сидеть на прежнем месте, терпеливо дожидаясь, пока Райли заговорит.
– Я не мог понять, что происходит. Сначала я думал, что просто у тебя неподходящие дни.
Райли остановился перед туалетным столиком, взял в руки расческу, которой она причесывалась несколько минут назад, и бездумно похлопал ею по ладони.
– В конце концов – а иногда до меня очень медленно доходит, и я начинаю соображать, что к чему, только когда меня жахнет по башке, – я решил, что секс тебя больше не интересует. Вообще не интересует.
– А я думала, ты даже не заметил.
Райли невесело рассмеялся:
– О, еще как заметил, только решил не подавать виду. У меня сердце ушло в пятки. Я испугался, что… ну, словом, испугался. Казалось, ответ ясен и лежит на поверхности, но я боялся его признать.
– Какой ответ?
Райли стоял перед зеркалом. Подняв глаза, он поймал в зеркале ее взгляд.
– Что я не могу удовлетворить свою жену в постели. Кажется, ты удивлена? – спросил он, видя выражение ее лица.
– Не то слово. Я ошеломлена. Как тебе могло прийти такое в голову?
Райли круто развернулся и посмотрел ей в лицо.
– Брин, когда женщина морщится от прикосновения мужчины, это, знаешь ли, довольно ясный признак того, что ей не нравится либо он сам, либо его прикосновения.
– Неужели я морщилась? – тихо спросила Брин.
– Поначалу ты явно меня не отталкивала, просто превратилась в этакую вечно торопящуюся деловитую даму, которая никогда не сбавляет темп настолько, чтобы я успел ее обнять, у которой никогда нет времени на поцелуй и которая настолько устает от своего напряженного темпа жизни, что, рухнув вечером в постель, тут же засыпает. Или делает вид, что засыпает. Все наши разговоры – если мы вообще разговаривали – стали крутиться только вокруг программы.
– В твоей интерпретации я похожа на робота.
– Ты и была роботом, который выглядел и разговаривал как Брин, прекрасная, умная, сексуальная Брин. Только я больше тебя не понимал и поэтому растерялся. К этому новому роботу-Брин не прилагалась инструкция, и я не знал, как с ней обращаться. Что бы я ни делал, ничто не срабатывало.
Он невесело усмехнулся, бесцельно перебирая флакончики с парфюмерией, стоящие на ее туалетном столике.
– Прежний беспечный подход больше не срабатывал, потому что у тебя пропало чувство юмора. Романтика тоже не годилась, потому что я не мог даже приблизиться к тебе, между нами постоянно возникали невидимые барьеры. Как-то раз я попытался вести себя как пещерный человек – облапил тебя и положил руки на груди, но ты меня оттолкнула, словно я был каким-то заразным больным.
В глазах Брин заблестели слезы. Она опустила взгляд и заметила, что непроизвольно сжала сплетенные пальцы так сильно, что побелели суставы.
– Райли, мне хотелось, чтобы ты ко мне прикасался, я хотела заниматься с тобой любовью, но боялась рисковать.
– Ты хотя бы представляешь, что чувствует мужчина, когда ему кажется, что он не может удовлетворить жену?
– Наверное, ты чувствовал себя ужасно.
– Не то слово. Я был как в аду.
– Особенно при твоем самолюбии кинозвезды.
– Это как раз не важно. Будь я землекопом, мне было бы ничуть не легче. Я часами изводил себя вопросами, что случилось, что у меня не так. Может, я слишком страстный или, наоборот, недостаточно страстный? Может, я слишком часто хочу заниматься сексом или наоборот, слишком редко? Может, обстановка в спальне слишком фривольная или, наоборот, недостаточно фривольная? Может, мое тело вызывает у тебя отвращение? Может, размеры малы, чтобы тебя удовлетворить?
– Ох, Райли, скажешь тоже! – Брин покачала головой и невольно рассмеялась.
– Да-да, вот что приходит мужчине в голову! – воскликнул он, словно оправдываясь. – Я мог опираться в своих суждениях только на сигналы, которые ты посылала. А в моем переводе они означали, что в постели ты не желаешь иметь со мной ничего общего.
– Но почему ты не спросил меня напрямик, что происходит?
– Думаешь, не боялся услышать, что тебя не устраивают размеры?
Впервые за много месяцев они рассмеялись вместе. Это оказалось на редкость приятно. Но когда смех стих, Райли посерьезнел.
– Тебе не кажется, что для людей, избравших карьеру в сфере коммуникации, мы оказались не слишком коммуникабельными?
– Да, пожалуй.
– Я не поднимал этот вопрос, потому что боялся ответа, который мог услышать.
– А я не затрагивала эту тему, боясь, что ты меня высмеешь, обвинишь в зависти и мелочности. Но на самом деле причина была вовсе не в этом, клянусь тебе, – искренне сказала Брин.
– Объясни мне еще разок, почему ты ушла, я хочу быть уверен, что понял все правильно.
– Я боялась, что, оставшись с тобой, буду отступать все дальше и дальше и в конце концов превращусь не более чем в твою тень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50