– И для этого выбрали «Последний шанс»? – насмешливо спросил он. – Детка, вы не очень-то похожи на тамошних завсегдатаев. Этот уголок застолбили за собой подонки, крутые ребятки, которые норовят поразвлечься с сексуально неудовлетворенными домохозяйками. Следовательно, либо вы поехали туда, чтобы найти с кем переспать, либо же на тайную встречу. Какая из этих двух версий верна?– Я туда заехала по важному делу.– Значит, с кем-то встречались. С кем? Благоразумнее сказать мне, Алекс, потому что тот, кого вы ждали, испугался, завидев меня.– Тем самым вы признаете, что следили за мной? Рид упрямо молчал.– Этим вопросом, в числе многих других, мы займемся завтра же.– Извините. Завтра у меня выходной.– Но это очень важно.– Возможно – с вашей точки зрения.– Где вы будете?– Я сказал «нет», госпожа прокурор.– У вас нет выбора.– Черта с два. Завтра я не работаю.– Ну а я работаю.Он чертыхнулся и раздраженно выдохнул в трубку, так, чтобы она слышала.– Если лед завтра растает, я буду у Минтонов, на тренировочной дорожке.– Я вас разыщу.Не ответив, он бросил трубку. Его вопрос застал ее врасплох, это ясно. Он же слышал: у нее аж дух захватило, когда он спросил, откуда ей известно, что он ехал за нею. А тот, с кем она хотела встретиться, дал деру. Кто же это? Джуниор? Рид был неприятно удивлен, осознав, до какой степени его раздражает сама мысль об этом.– Кто звонил? – спросила Нора Гейл, поправляя роскошную белую норковую шубку. Под ней был вышитый бисером свитер с большим вырезом. Нора так заполняла его, что целиком едва помещалась. В складке между грудями покоился опал размером с серебряный доллар. На этой великолепной подушке его поддерживала золотая цепочка шириной в полдюйма, усеянная сверкающими бриллиантиками. Она вытащила черную сигарету из золотого портсигара довольно высокой пробы. Рид взял со стола такую же золотую зажигалку и поднес ее к кончику сигареты. Нора прикрыла пламя ладонью. На ее пухлой холеной руке блеснули кольца. – Спасибо, золотко.– Не за что.Он бросил зажигалку на кухонный стол и опять сел в кресло напротив нее.– Это звонила дочь Седины, да?– Допустим, ну и что?Наморщив рубиново-красные губы, она направила струю дыма к потолку.– У нее небось уши горят. – Опустив руку, Нора указала сигаретой на лежавшее на столе письмо. – Что ты об этом думаешь?Рид взял письмо и прочел его заново, хотя и с первого раза смысл его был ясен как дважды два. Александру Гейтер настоятельно просили немедленно и навсегда прекратить свое расследование. Ей решительно рекомендовали воздержаться от любых попыток начать уголовное преследование Ангуса Минтона, Джуниора Минтона и Рида Ламберта.Каждому из них в письме давалась самая лестная характеристика; в конце стояли подписи группы обеспокоенных граждан города, в том числе и гостьи Рида. Обеспокоены они были не только судьбой своих достойных сограждан, оказавшихся объектами расследования, но и собственной судьбой, а также будущим города – в том случае, если лицензия на строительство ипподрома будет отменена в связи с необоснованными подозрениями мисс Гейтер.В заключение ей предлагалось незамедлительно покинуть город, дав тем самым горожанам возможность спокойно пожинать плоды финансового расцвета, который сулит их обществу строительство ипподрома.Прочитав письмо еще раз, Рид сложил его и сунул в незаклеенный конверт. На нем был написан адрес мотеля «Житель Запада» для передачи Алекс Гейтер.Комментировать содержание письма Рид не стал, только спросил:– Ты небось организовала?– Я советовалась с некоторыми из тех, кто подписал письмо.– Очень похоже на твои «мозговые атаки».– Я женщина деловая, осторожная. Ты же знаешь. Идея всем понравилась, стали ее разрабатывать. Последний вариант все одобрили. Я предложила напоследок посоветоваться с тобой, а потом уж отправлять.– Почему?– Ты провел с ней больше времени, чем кто-либо другой в нашем городе. Мы подумали, тебе легче представить, как она отреагирует.Он долго смотрел в ее безмятежное лицо. Нора была хитра как лиса. Не глупостью же и не легкомыслием добилась она своего богатства. Риду она всегда нравилась. Он спал с ней регулярно, ко взаимному удовольствию. И тем не менее никогда ей не доверял.Сообщать ей лишнее было не только неэтично, но попросту глупо. На это у него хватало природной смекалки; чтобы развязать ему язык, эффектной ложбинки между грудями было явно недостаточно.– Ты не хуже меня знаешь, как она отреагирует, – уклончиво сказал он. – Может, вообще никак.– То есть?– То есть я сомневаюсь, что она упакует вещички и отправится в Остин, как только прочтет вот это. – Смелая, значит, да? Рид пожал плечами.– Упрямая?Он сардонически усмехнулся.– Можно и так сказать, да. Чертовски упрямая.– Эта девица меня заинтересовала.– Почему?– Потому что, стоит ее упомянуть, ты сразу хмуришься. – Направляя к потолку очередную струйку едкого дыма, она внимательно наблюдала за ним. – Ты и сейчас, золотко, хмуришься.– Привычка.– Она на мать похожа?– Не очень, – коротко ответил он. – Сходство есть, но и только.Она хитро, по-кошачьи, усмехнулась.– Беспокоит она тебя, да?– Черт, да, беспокоит она меня, беспокоит! – крикнул он. – Хочет меня в тюрьму засадить. Тебя бы это не беспокоило?– Только если бы я была виновата. Рид стиснул зубы.– Ладно, письмо твое я прочел, свое мнение высказал. Почему бы тебе не поднять задницу и не убраться восвояси?Нимало не задетая его злостью, она неторопливо загасила сигарету в оловянной пепельнице и, встав, закуталась в шубку. Взяла со стола сигареты, зажигалку, конверт с письмом Алекс и положила все к себе в сумочку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132