— Так, двинулись. — Он потянул ее за руку, но она осталась стоять на месте. Он повернулся. — В чем дело?— Теперь ты мне поверил?Несколько секунд он смотрел на ее мрачное лицо, потом спросил:— У тебя есть родинка на лобке, наполовину скрытая волосами?Она выразительно посмотрела на него.— Там было темно, — пояснил он. — Я мог ее не заметить.— Нет у меня никакой родинки.— Тогда я тебе почти поверил.Сев в машину и включив двигатель, он проверил бензин. Почти полный бак. Хорошо. Он не хотел по пути останавливаться; надо было сразу помчаться во весь дух, выжав из «Доджа» все, что можно.Оставалось еще одно дело. Он достал мобильный и набрал номер Диди. Она ответила с первого звонка. Даже не поздоровалась, а сразу спросила:— Ну как там в морге?— Холодно.— Ты знаешь, про что я.— Судья Лэрд все еще там.Поскольку он был главным детективом, Жерар поручил ему освидетельствование тела в морге, а Диди отправил на пристань допросить людей, обнаруживших тело. Дункан вкратце пересказал разговор с судебным экспертом и судьей Лэрдом, помня, что Элиза тоже слышит его слова.— Судья убит горем, — закончил он.— Этого следовало ожидать, — сказала Диди. Она всегда отличалась практичностью. — Утром ты сказал, что дело будет закончено, когда найдут тело.— Да, я так говорил. Она помолчала.— Как ты сам ? — Хорошо. Ты не прикроешь меня на пару дней? Хочу отдохнуть.Диди сразу озаботилась его умственным и эмоциональным состоянием. По ее мнению, ему сейчас ни в коем случае не следует оставаться в одиночестве. Она даже предложила ему сходить к психотерапевту и обсудить внутренние конфликты, вызванные покойной миссис Лэрд.Он не мог обсуждать это открыто, когда Элиза сидела совсем рядом, поэтому просто заверил свою напарницу, что несколько дней отдыха — это именно то, что ему нужно.— Диди, мне надо расслабиться. Хочу забить на все, собраться с мыслями — тогда я буду свеж как огурчик и снова начну рваться в бой. Я перезвоню тебе через пару дней. — Он попрощался прежде, чем она успела спросить, куда это он направляется в свой самозваный отпуск.— Интересно, кто она? — сказала Элиза, когда он убрал телефон. — Женщина в морге с моими часами? Кто она?У Дункана было мнение на этот счет, но он промолчал. Ему многое надо было узнать от Элизы, пока он сможет полностью ей поверить.— Блондинка. Примерно твоего роста и телосложения. И судья Лэрд великолепен в роли убитого горем мужа. Если бы я не видел тебя своими глазами, я бы поверил, что он оплакивает обезображенный труп любимой супруги.Подъехав к мосту Талмадж, они оба напряглись и выдохнули, только когда переехали на другую сторону.Федеральное шоссе 17 Южной Каролины было плохо освещенной, узкой и опасной трассой, печально известной своими многочисленными дорожными авариями. И все же Элиза заметно расслабилась, как только Саванна осталась позади. Она подобрала ноги под себя и развернулась к нему. Он заметил, что она дрожит.— Тебе холодно? — спросил он, не веря своим глазам.— Включи, пожалуйста, печку.Он включил. Хотя сам обливался потом. Она прислонилась щекой к подголовнику. Он чувствовал, что она разглядывает его профиль, но не отрывал глаз от бегущей навстречу дорожной разметки. «Дворники» отчаянно боролись с мощными струями дождя.— У тебя ведь могут быть неприятности? — спросила она.— У меня уже полно неприятностей. Они начались, когда я ушел из морга, зная, что это не ты.Она долго молчала. Потом сказала:— Они начались гораздо раньше, Дункан.Когда он набрался смелости взглянуть на нее, она спала.Она спала всю дорогу, даже когда он наконец затормозил. Он погасил фары и вышел. Дождь немного поутих. Посыпанная устричными раковинами дорога заскрипела под его шагами. Когда он открыл дверцу с ее стороны, Элиза встрепенулась.— Приехали.Она выпрямилась и заморгала:— Куда?— Я вымокну.— Ой. Прости. — Она неуклюже вылезла, мешали наручники. — Чей это дом?— Принадлежал моей бабушке.Небольшой дом стоял на сваях, чтобы не затопило. Он помог Элизе подняться по деревянным ступеням.— Осторожно, они скользкие.Достал ключ из-под цветочного горшка, где он всегда хранился, открыл дверь и придержал, чтобы Элиза смогла войти.— Когда бабушка умерла, он перешел к моей маме, — сказал Дункан. — Но мама однажды чуть не утонула, когда была маленькой, и теперь боится воды, если ее набирается больше, чем ванна. Иногда папа приезжает порыбачить. Я могу бывать здесь, когда вздумается, но делаю это редко.— Почему? Он замечательный.— В темноте. А днем ты увидишь рассохшееся дерево, облупившуюся краску, ржавые петли. Он стоит почти на воде, так что следить за ним — целое дело.Когда он зажег настольную лампу, Элиза с улыбкой смотрела на него:— Ты любишь этот дом.Ее тихая проницательная улыбка, тон голоса придали моменту какую-то нежную интимность. А сейчас было совершенно неподходящее время для нежностей.— Я часто проводил здесь лето, — отрезал он.Она подошла к ближайшему окну, раздвинула занавески и выглянула.— Где мы?— Леди-Айленд. Вон там Бофорт.Большая часть находившегося по ту сторону города была погружена в темноту, только несколько огней мигали сквозь дождь, отражаясь в неровной поверхности канала, отделявшего город от острова.Она отвернулась от окна и принялась разглядывать комнату.— Он маленький, — сказал он чуть враждебнее, чем хотел. Он вспоминал особняк, в котором она жила с Като Лэрдом. — Кухня, — указал он. От жилой части ее отделяла только перегородка из мебели. — Там пусто. Я съезжу за едой завтра. Спальня. Ванная там.Она подошла к двери в спальню и заглянула. Повернулась и указала на пианино. В такой маленькой комнате оно казалось огромным и важным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118