Такими… такими сладкими.
Он сомкнул губы вокруг одного из бутонов, который жаждал прорваться из-под туго натянутой ткани; затем потрепал его зубами, пока Кирстен не начала извиваться.
Рэйлан уложил ее на спину и… потерялся в ней. Его тело знало лишь одну цель – проникнуть в плотный кулачок ее женственности и позволить ему сдоить весь сок любви, накопившийся в нем. Он набрасывался на ее рот с безумными поцелуями, а потом зарывался лицом в мягкую долинку между плечом и шеей и все плотнее и яростнее вжимался в ее лоно.
– Рэйлан! Рэйлан! – Ее задыхающийся, сбивчивый лепет наконец-то достиг его сознания. – Не здесь. Не сейчас. – Ее тело сгорало от желания, но в глазах читалась мольба.
Досадуя на то, что снова потерял контроль над собой, Рэйлан поднялся и помог ей сесть. Откинув голову на диванные подушки, он за крыл глаза. Его легкие работали, как кузнечные мехи. Наконец дыхание выровнялось, и, не поднимая головы, он посмотрел на Кирстен.
– Ну вот, я справился, – сказал он застенчиво и гордо, как мальчишка. – Здесь этого не произошло.
Он чуть не позабыл основной задачи на сегодняшний день. Они ведь собирались восстановить все, что произошло между Кирстен и ее покойным мужем, а не играть в свои собственные игры. Глубоко втянув в себя воздух, Рэйлан провел пальцем по кромке ее стриженых волос.
– Значит, Чарли не дотронулся до тебя даже пальцем. Иначе он не смог бы остановиться. Ты пахнешь сексом. Я пьянею от твоего запаха.
Он поцеловал Кирстен в шею. Его вновь одурманила гармония цветочного аромата духов с ароматом ее кожи.
– К дьяволу этот дурацкий замысел, – глухо проговорил он. – Давай не будем останавливаться.
Он поднес ее руку к низу своего живота, положил ладонью на плотный бугорок под молнией джинсов и прошептал:
– Как я тебя хочу! – И, накрыв ее руку своей, несколько раз погладил.
– Я тоже тебя хочу. – В ее голосе слышалось томление. – Но это была твоя идея проиграть последний день Чарли. – Она убрала свою руку, но прежде чуть-чуть сдавила в ладони его напряженную плоть.
Рэйлан едва не воспарил от этой ласки и очень удивился, когда увидел, что не преодолел земное притяжение. Смеясь в душе над самим собой, он проворчал:
– Эй, соблюдай дистанцию.
Эта просьба и его грозный вид заставили ее расхохотаться.
Все оставшееся время, пока смотрели записи Рамма, безопасная дистанция между ними сохранялась. Но Рэйлан держал руку Кирстен: невозможно было не дотрагиваться до нее.
Наконец досмотрели последнюю кассету, и Рэйлан, выключив видеомагнитофон, спросил:
– Что теперь?
– Теперь – ужин. Я тебя позову, когда будет готово.
Его рука легла ей на плечи, когда они шли по коридору.
– Я ведь предложил помощь, помнишь? Пока он разжигал мангал на террасе, Кирстен поставила вариться рис и принялась готовить салат из свежего шпината. Разделавшись с мангалом, Рэйлан пришел на кухню и стал насаживать мясо на шампуры.
– Могу я предложить вам стаканчик белого вина? – спросил он, когда закончил.
Кирстен обжаривала на сковородке бекон для горячего соуса с горчицей и медом, которым собиралась залить салат.
– Звучит заманчиво. Побольше льда, пожалуйста. – Она слизывала с кончиков пальцев жир бекона.
– Помочь? – галантно предложил Рэйлан. На ее лице появилась улыбка сирены.
– Ничего, я справлюсь, – сказала она сладострастным низким голосом, – но за предложение – спасибо.
С трудом сдерживая желание наброситься на нее и проглотить целиком, Рэйлан открыл холодильник, достал бутылку вина и задал невинный вопрос:
– А я что должен пить?
– Пиво. Но не больше двух банок. Чарли никогда не превышал эту дозу.
– Значит, его пропаганда против злоупотребления алкоголем была основана на искренних убеждениях?
– Все его поступки основывались на искренних убеждениях.
Кирстен с такой готовностью принялась защищать мужа, что Рэйлан тут же протянул ей бокал с вином – как бы в знак перемирия.
– Ладно, – сказал он мягко, – я просто спросил. Есть много алкоголиков, которых никто даже не заподозрил бы в этом. Особенно в моей среде.
– Чарли был не из таких, – отрезала она. – Почему ты все время пытаешься очернить его?
Рэйлан посмотрел в пол и сосчитал до десяти. Добродушное настроение исчезло. Они снова стали чужими. Ему захотелось бросить Кирстен в лицо: «Я прекрасно знаю, что ты хранишь какую-то тайну Демона. Может быть, эта тайна и есть та причина, по которой он покончил с жизнью». Но сказать такое – все равно что обвинить Кирстен во лжи. Ее гнев был бы страшнее второй мировой войны. А больше всего на свете он не хотел испортить этот вечер.
Но черта с два он станет просить прощения! И Рэйлан заговорил о шашлыке:
– Можно начинать жарить? – Он взял поднос с шампурами.
– Да, но в тот вечер я сама готовила. Чарли сидел здесь и читал газету.
Открыв дверь, Рэйлан обернулся:
– Пойдем вместе. Разговаривать с тобой в тысячу раз интереснее, чем читать газету.
Они разложили шампуры на мангал, сели, взяли бокалы, и Рэйлан спросил:
– Может быть, в тот вечер он прочел в газете нечто такое, что расстроило его? Скажем, плохой отзыв, о котором он думал на следующее утро.
– Не думаю.
– О чем вы говорили тогда?
– Не помню.
– Ты должна вспомнить, Кирстен, хоть что-то.
– Наверное, это был тот самый вечер, когда я сказала ему, что хочу написать книгу.
– О нем?
– Нет, эта идея родилась потом, после… после его смерти.
Рэйлан поставил свое пиво и перевернул шампуры.
– Какую же книгу ты собиралась писать?
– Роман.
– Не шутишь? Расскажи мне об этом.
Она смущенно опустила голову, но он знал, что его интерес польстил ей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46