– Но меня эти слухи не волнуют. В отличие, например, от вас.
– Как вы можете спокойно относиться к тому, что люди думают о вас всякие пакости?
– Это издержки моей работы.
– Все же…
Прежде чем осознать, что делает, Рэйлан взял ее за руку.
– Поймите, если бы я задался целью и опроверг все существующие на данный момент слухи, к следующему утру появились бы новые. Это отнимало бы кучу времени и сил, и все без толку, как если ходить за сопливым ребенком и непрестанно вытирать ему нос.
Кирстен рассмеялась, услышав такое сравнение, и он добавил с улыбкой:
– До тех пор пока люди, которых я люблю, находятся в безопасности, я не позволяю газетным слухам беспокоить меня.
По ее лицу пробежала невидимая тень, приглушив искреннюю улыбку.
– Ага, – сказал он, – я вижу, что вы все еще озабочены подробностями моей интимной жизни. Если вас интересуют мои сексуальные предпочтения, почему бы просто не спросить?
Она высвободила свою руку из его ладоней и если не физически, то мысленно отстранилась от него.
– Как я уже говорила – это не мое дело. Он глубоко вздохнул и постарался объяснить:
– В моей жизни были мужчины, которых я любил. – (Кирстен быстро подняла на него глаза). – Родственники. Несколько дорогих сердцу друзей. Но у меня никогда не было мужчины-любовника.
Каким-то непонятным образом ее локоть оказался в его руке. Большим пальцем он нежно поглаживал его внутреннюю поверхность. Он знал, что эта ласка, его убаюкивающий голос и неотрывный взгляд действуют гипнотически.
– Будь я гей, неужели бы меня так проняло, когда я сегодня днем коснулся вашей груди.
Бокал выскользнул из ее рук и, разбился вдребезги. В этот момент экономка с порога позвала ужинать.
Элис первая отреагировала на происшедшее, хотя на какое-то мгновение все трое оцепенели в напряженной тишине. Экономка рванулась вперед, минуя лужу, усеянную кусочками льда и осколками.
– Кирстен, прости, – воскликнула Элис. – Я просто хотела позвать вас на ужин. Я не думала, что напугаю тебя.
Рэйлан обнял Кирстен за талию и поддерживал до тех пор, пока едва заметным движением она не дала понять, что помощь уже не является необходимой… и желательной.
– Я сама виновата, Элис, – сказала она дрожащим голосом. – Бокал был влажный, и я просто… не удержала его. Все готово?
– Да. Все на столе. Вы оба идите в дом, а я тут приберу.
Рэйлан подумал, что ужинать в этой расположенной на уступе скалы столовой, три стены которой были стеклянными, все равно что висеть над пропастью в аквариуме. Мебели почти не было, за исключением нескольких стульев и стола со стеклянной крышкой. Ножками ему служили две медные головы овнов, рога которых, закрученные назад, упирались в пол. Свечи в хрустальных канделябрах распространяли аромат жасмина. Центр стола украшала крошечная ваза с тремя стебельками ландышей. Все было просто и элегантно.
– Дизайн гениальный, – сказал Рэйлан, подвигая стул Кирстен.
– Это я сделала.
– Мне нравится ваш вкус.
Бросив на него проницательный взгляд, хозяйка, видимо, пришла к заключению, что в его словах не было никакого подтекста, и с чопорным видом села на свой стул.
– Спасибо.
Она разложила по тарелкам салат, наполнила бокалы водой со льдом, сложила на коленях салфетку, подала корзиночку с хрустящими ломтиками маисовой лепешки и только после этого принялась за еду. Он наблюдал за Кирстен, чувствуя, что точность ее жестов свидетельствует о внутреннем напряжении.
– Вы, кажется, расстроены, нет?
– Да, я расстроена, – в ярости прошептала она, слыша, как Элис беспечно напевает на кухне. – Мне не нравится, как вы со мной говорите.
– Как я говорю? Вы имеете в виду то, что я упомянул о…
Она взмахнула руками.
– Не повторяйте этого больше. Я не давала вам повода говорить… думать… так обо мне.
– Нет, – сказал он тихо и опустил вилку на тарелку, – не давали.
– Так почему же вы позволяете себе это? Несколько бесконечных мгновений Рэйлан смотрел на нее, вертя в пальцах стакан, и наконец сказал правду:
– Меня влечет к вам, Кирстен. Она судорожно сглотнула, но на лице ее не дрогнул ни один мускул. Даже глазом не моргнула. И ответила жестко:
– Не разыгрывайте передо мной спектакль.
– Я не разыгрываю, Кирстен.
Рэйлан мог поручиться, что сначала женщина была уверена в его притворстве, но чем дольше они смотрели друг на друга, тем быстрее таяли подозрения. Это было заметно по смущению в ее глазах и по тому, как судорожно она облизала губы и совершенно не к месту напомнила:
– Мы занимаемся делом.
Рэйлан приободрился, услышав нарочитую резкость в голосе Кирстен.
– Правильно. Но мое влечение к вам не имеет к этому делу никакого отношения.
– Вы не должны испытывать ко мне влечения.
– Я не знал, что так будет.
– Вот и не надо.
Он взял ее маленькую руку в свою большую горячую ладонь.
– Боюсь, Кирстен, что в данном случае я не волен хотеть или не хотеть этого.
– Вам придется. – Она высвободила руку. – Или держите свои чувства при себе. В любом случае вам это не принесет ничего хорошего.
– Вы говорите «нет» еще до того, как я сказал свое слово.
– Потому что я любила мужа. Он отодвинул тарелку с почти не тронутой едой и, опираясь на локти, наклонился вперед:
– Ваш муж уже два года мертв. А я дотронулся до вас сегодня.
– Чего вам не следовало делать.
– Возможно. Но так уж вышло. – Рэйлан придвинулся к, ней еще ближе. – Поверьте, Кирстен, вы живой человек. И даже если ваша голова отказывается от новой любви, то ваше тело не хочет отказываться.
– Мне не нужна новая любовь. Ни с вами, ни с кем бы то ни было.
– Вы это очень уверенно сказали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46