Отец был очень взволнован, хотя полностью и не знал, что грозило Николаю. Ведь вы чудесно спасли нашего Колю. Жалею, что этот бродяга успел исчезнуть!
Искреннее чувство, звучавшее в голосе Алексея Фёдоровича, и его пожатие руки главного врача, державшей вожжи, тронули Лидию Николаевну и она едва не выдала тайну интриги.
Тем временем Толя со своей спутницей шёл не спеша и успел узнать от разговорчивой медицинской сестры многие подробности болезни Николая Сергеевича:
– Он уж и не дышал почти, когда его вынимали из самолёта. А температура у него была… – сестра назвала очень низкую цифру. В разговоре было также названо и озеро – место последней охоты Николая.
Дома медицинского персонала образовали небольшой посёлок вблизи больничных корпусов. Толя со скромным видом, но уверенно вошёл в дом главного врача и принял приглашение позавтракать. За столом он внимательно, не вмешиваясь, слушал рассказ о болезни Николая Сергеевича. Чутьё и смётка подсказывали ему линию поведения, и он сумел ни разу не вызвать со вчерашнего вечера у Алексея Фёдоровича тех ощущений досады, которые возбуждал у него при первом знакомстве. Для окружающих же он был человеком, прибывшим с Алексеем Фёдоровичем, что значило многое.
После завтрака Лидия Николаевна пригласила гостей осмотреть больницу:
– Скажите откровенно, Алексей Фёдорович, и вы, Анатолий Николаевич, вы никогда не видали наших сельских больниц?
В предложении главного врача Алексей услышал ноту знакомой горячей любви человека к своему делу. Да и вообще можно ли было отказать Лидии Николаевне?
2
У входа в терапевтический корпус они встретили помощницу главного врача. Алексей Фёдорович сразу узнал её:
– Здравствуйте, Вера Георгиевна!
Прав был Павел Владиславович. Очень хороша собой была его ученица в белоснежном халате, с золотистыми пышными волосами под маленькой белой шапочкой.
– Вы знакомы? Верочка мне не говорила! – воскликнула удивлённая Лидия Николаевна. Вера Георгиевна чуть смутилась, протянула руку гостю и ответила:
– Я видела Алексея Фёдоровича в Москве, в его лаборатории. Но я никак не думала, что он меня помнит… Вы были так заняты!
– Я вас сразу узнал! – ответил Алексей Фёдорович и не покривил душой. Он собирался ещё что-то сказать, но решительная Лидия Николаевна изменила тему раз говора:
– А когда мы будем иметь аппаратуру для лечения злокачественных опухолей?
Алексей Фёдорович назвал возможный срок начала массового производства сложной аппаратуры. После беседы со Станишевским и разговора по телефону с отцом (Фёдор Александрович просил сына воспользоваться случаем и немного отдохнуть) Алексей Фёдорович, ощущая дыхание мощной природы и под влиянием резкой перемены обстановки, начинал чувствовать себя (пусть к нему и мало подходит это сравнение), как школьник, вырвавшийся на свободу.
Он сказал несколько любезных слов Вере Георгиевне и на пороге хирургического отделения сообразил: «Да ведь она похожа на Тату!» К жене своего двоюродного брата Алексей питал чувство искренней дружбы. Действительное или кажущееся сходство настолько ему помогло, что он и с Верой Георгиевной чувствовал себя легко и просто, что ему далеко не всегда давалось в общении с женщинами.
Когда главный врач, показывая гостям тракториста, поправлявшегося после сложного перелома таза, с гордостью говорила «Нам доступны все случаи, требующие хирургического вмешательства!», то увлёкшийся гость выразил уверенность:
– Конечно, и Вера Георгиевна принимала деятельное участие в этой операции?
Врачи отнесли ошибку за счёт рассеянности учёных, но Алексей Фёдорович сам сказал:
– Прошу извинить, мне-то непростительно путать специальности врачей!..
После этого гость ушёл в себя, стал задумчив. Однако, вслушиваясь в голос Веры Георгиевны и с удовольствием отмечая его приятный тембр, он – вскоре опять оживился.
После подробного осмотра больницы, где было, действительно, много интересного, Лидия Николаевна, удовлетворённая вниманием гостей, вдруг вспомнила:
– Но что же я делаю? Уже поздно, а ведь вы торопитесь в Лебяжье!
Алексей Фёдорович, взглянув на часы, успокоил главного врача:
– Если мы не надоели хозяевам, я бы охотно отложил Лебяжье до завтра. Всё равно, наш стрелок сейчас уже забрался в свои камыши и появится завтра к полудню…
Лебяжье было отложено на утро, а сегодня… Сегодня было вполне естественно для Алексея Фёдоровича погрузиться вместе с Верой Георгиевной в рассмотрение истории болезни Николая.
Толя с честью выдержал томительную длинную скуку знакомства с больницей, а потом пошёл побродить по районному центру. Нужно было всё обдумать и запечатлеть в памяти.
Подумать было над чем! В Москве Щербиненко приказал ему обратить особое внимание на случаи внезапных болезней или смертей в точно указанном районе. А озеро, на котором подобрали этого самого Николая? Это не то ли самое, что было отмечено птичкой на полученной вместе с заданием карте? Вот оно что! Чорт возьми! Вот так случай! Неужели же он попал в самую точку? Чем же они там занимаются, на этом озере? До чего же удачной получилась эта встреча на самолёте!..
И прогулка по Чистоозерскому служила для Заклинкина средством закрепить в сознании местных жителей свою фигуру в связи с Алексеем Фёдоровичем.
3
История болезни Николая Сергеевича, составленная в больнице, по своему объёму во много раз превосходила обязательные черты страницы стандартного бланка. И подробность изложения была достойна необычайного, по выражению Павла Владиславовича Станишевского, случая.
Вера Георгиевна говорила сначала тихим, неуверенным голосом, потом увлеклась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87