ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Там он по собственным чертежам построил авиетку и, узнав, что на Центральном аэродроме состоятся торжества – Осоавиахим передал 20 самолетов в Военно-Воздушные Силы Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА), прилетел на ней в столицу. На своем самолетике он выполнил каскад фигур высшего пилотажа и, когда оставалось лишь грамотно сесть, опьяненный властью над маленькой верткой машиной, вдруг врезался в землю. До конца своих дней хранил Сергей Павлович Королев вырезку из «Известий» от 23 июля 1928 года, где сообщалось о смерти Алексея.
Павлов был красив, небрежен и быстр в движениях и весь пронизан тем мягким, добрым обаянием, которое неволило влюбляться в него с первой встречи.
Сергей с Михаилом зачастили в авиагородок. Королев упорно уговаривал летчиков поступить в КПИ вольнослушателями. Те сначала лениво отмахивались, потом задумались: может, и впрямь поступить? Чем они, собственно, рискуют?
Вскоре всю четверку уже можно было видеть вместе на лекциях. В авиагородке готовились к зачетам. Королев сказал, что необходимо продумать наиболее эффективный метод подготовки.
– Один из нас по определенному предмету должен быть наставником, будет консультировать, проверять, выяснять, кто чего не знает, – доказывал он.
После недолгих споров методика была принята. Предметы выбрали добровольно. Королев, любимец профессора Симинского, вдохновенного певца сопромата, отвечал за этот предмет. Пузанов – за физику и электротехнику, Павлов – за политэкономию, Савчук – за начертательную геометрию и детали машин. Савчук был и главным консультантом в немецком языке. Его отец был дипломатом, и перед войной Иван жил несколько лет в Берлине. По-немецки он говорил и писал так же свободно, как и по-русски.
Летчики получали сытные карточки и потихоньку подкармливали Сергея и Михаила, а Пузанов еще и заработать тут ухитрился: занимался с начальником аэродрома Маляренко математикой.
Учились все четверо серьезно и упорно, особенно Королев и Савчук. Вдвоем они часто вели пространные «философские» беседы, и даже гитара Павлова не могла им помешать. Так, над книгами и конспектами, и катились их дни, один за другим, в общем, довольно одинаковые, разве что в выходной выберутся на Крещатик в кинематограф Шанцера.
Уже глубокой осенью мама переслала Сергею ответ, полученный из Военно-воздушной академии. Разрешение на зачисление его было дано при условии, что до декабря он сдаст экзамены по военным дисциплинам, обязательные для всех курсантов. В том же конверте лежало письмо от мамы. Она советовала не торопиться с выбором, писала, что военный человек сам себе не хозяин в жизни, и коли он уже учится тому, к чему так стремился, вряд ли стоит все ломать.
В выходной на обеде у бабушки дядя Юра и молоденький двоюродный дядька Шура Лазаренко тоже отговаривали его перебираться в Москву. Мария Матвеевна подсела к внуку, обняла, заговорила ласково, доброй рукой приглаживая на его затылке черный вихор:
– Ну куда же ты поедешь, внучек? Там же у тебя никого. Вот Маруся пишет, что собирается на будущий год в Москву. Бог даст, переберется, тогда уж и будем думать... Ты уж меня, старуху, не бросай...
После смерти деда бабушка сдала, но от всякой помощи сыновей и дочерей упорно отказывалась, казачья ее гордость не хотела мириться с немощью старости.
«Что же делать? – думал Сергей. – Ехать или не ехать?» К Киеву он как-то не прирос душой, все время чувствовал себя каким-то пришлым, иногородним, хотя скорее Киев, чем Одессу, мог считать родным городом. Никак не мог перебороть в себе чувство, что жизнь его здесь – короткий эпизод, что в Киеве он не задержится. Он постоянно испытывал какое-то беспокойство, часто силился представить себе не виданную никогда Москву, начинал рассказывать Пузанову, как рассказывал в Одессе Калашникову, о знаменитом конструкторе Туполеве. Михаил даже сказал ему однажды:
– Не томись, Сергей, езжай в Москву...
Но, если говорить совсем откровенно, его не очень прельщала военная карьера. Академия хороша тем, что авиационная техника там – главная дисциплина. А в КПИ, как в стройшколе, – опять математика, сопромат, физика, – когда еще они доберутся до самолетов. Зато после КПИ ты сам себе хозяин: что хочешь, то и делай, куда надумал, туда и поезжай. Вон Сикорский не кончал академию...
Своими сомнениями Королев поделился с Савчуком.
– Не прыгай, – строго сказал Иван. – Раз выбрал дело, делай его и не прыгай. Ты молодой, Москва не уйдет...
Королев написал в Одессу, что остается в Киеве.
На Новый год он приехал домой, а точнее – приехал к Ляле и прожил в холодной, неуютной Одессе несколько счастливых дней. Тогда они казались ему несчастными, потому что Ляля ну совершенно была равнодушна и холодна; да, да, он это отлично видел! И потребовалось много лет для того чтобы он понял, какие это были счастливые дни, какая счастливая была новогодняя ночь.
10
Мы можем судить о себе по своей способности к свершению, другие же судят о нас по тому, что мы уже свершили.
Генри Лонгфелло
В 1925 году в Киеве произошло событие, которое так искренне хочется связать с судьбой нашего героя, что надо сделать определенное усилие, чтобы, сообразуясь лишь со скупым списком известных фактов, не поддаться этому искушению.
В апреле 1925 года выпускник КПИ, летчик и страстный пропагандист воздухоплавания Александр Яковлевич Федоров организовал при «Секции изобретателей Ассоциации инженеров и техников» «кружок по изучению мирового пространства». Федоров переписывался с Циолковским. «Я считаю счастьем работать под руководством творца великих идей, мыслителя наших дней и проповедника великой непостижимой истины!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449 450 451 452 453 454 455 456 457 458 459 460 461 462 463 464 465 466 467
Павлов был красив, небрежен и быстр в движениях и весь пронизан тем мягким, добрым обаянием, которое неволило влюбляться в него с первой встречи.
Сергей с Михаилом зачастили в авиагородок. Королев упорно уговаривал летчиков поступить в КПИ вольнослушателями. Те сначала лениво отмахивались, потом задумались: может, и впрямь поступить? Чем они, собственно, рискуют?
Вскоре всю четверку уже можно было видеть вместе на лекциях. В авиагородке готовились к зачетам. Королев сказал, что необходимо продумать наиболее эффективный метод подготовки.
– Один из нас по определенному предмету должен быть наставником, будет консультировать, проверять, выяснять, кто чего не знает, – доказывал он.
После недолгих споров методика была принята. Предметы выбрали добровольно. Королев, любимец профессора Симинского, вдохновенного певца сопромата, отвечал за этот предмет. Пузанов – за физику и электротехнику, Павлов – за политэкономию, Савчук – за начертательную геометрию и детали машин. Савчук был и главным консультантом в немецком языке. Его отец был дипломатом, и перед войной Иван жил несколько лет в Берлине. По-немецки он говорил и писал так же свободно, как и по-русски.
Летчики получали сытные карточки и потихоньку подкармливали Сергея и Михаила, а Пузанов еще и заработать тут ухитрился: занимался с начальником аэродрома Маляренко математикой.
Учились все четверо серьезно и упорно, особенно Королев и Савчук. Вдвоем они часто вели пространные «философские» беседы, и даже гитара Павлова не могла им помешать. Так, над книгами и конспектами, и катились их дни, один за другим, в общем, довольно одинаковые, разве что в выходной выберутся на Крещатик в кинематограф Шанцера.
Уже глубокой осенью мама переслала Сергею ответ, полученный из Военно-воздушной академии. Разрешение на зачисление его было дано при условии, что до декабря он сдаст экзамены по военным дисциплинам, обязательные для всех курсантов. В том же конверте лежало письмо от мамы. Она советовала не торопиться с выбором, писала, что военный человек сам себе не хозяин в жизни, и коли он уже учится тому, к чему так стремился, вряд ли стоит все ломать.
В выходной на обеде у бабушки дядя Юра и молоденький двоюродный дядька Шура Лазаренко тоже отговаривали его перебираться в Москву. Мария Матвеевна подсела к внуку, обняла, заговорила ласково, доброй рукой приглаживая на его затылке черный вихор:
– Ну куда же ты поедешь, внучек? Там же у тебя никого. Вот Маруся пишет, что собирается на будущий год в Москву. Бог даст, переберется, тогда уж и будем думать... Ты уж меня, старуху, не бросай...
После смерти деда бабушка сдала, но от всякой помощи сыновей и дочерей упорно отказывалась, казачья ее гордость не хотела мириться с немощью старости.
«Что же делать? – думал Сергей. – Ехать или не ехать?» К Киеву он как-то не прирос душой, все время чувствовал себя каким-то пришлым, иногородним, хотя скорее Киев, чем Одессу, мог считать родным городом. Никак не мог перебороть в себе чувство, что жизнь его здесь – короткий эпизод, что в Киеве он не задержится. Он постоянно испытывал какое-то беспокойство, часто силился представить себе не виданную никогда Москву, начинал рассказывать Пузанову, как рассказывал в Одессе Калашникову, о знаменитом конструкторе Туполеве. Михаил даже сказал ему однажды:
– Не томись, Сергей, езжай в Москву...
Но, если говорить совсем откровенно, его не очень прельщала военная карьера. Академия хороша тем, что авиационная техника там – главная дисциплина. А в КПИ, как в стройшколе, – опять математика, сопромат, физика, – когда еще они доберутся до самолетов. Зато после КПИ ты сам себе хозяин: что хочешь, то и делай, куда надумал, туда и поезжай. Вон Сикорский не кончал академию...
Своими сомнениями Королев поделился с Савчуком.
– Не прыгай, – строго сказал Иван. – Раз выбрал дело, делай его и не прыгай. Ты молодой, Москва не уйдет...
Королев написал в Одессу, что остается в Киеве.
На Новый год он приехал домой, а точнее – приехал к Ляле и прожил в холодной, неуютной Одессе несколько счастливых дней. Тогда они казались ему несчастными, потому что Ляля ну совершенно была равнодушна и холодна; да, да, он это отлично видел! И потребовалось много лет для того чтобы он понял, какие это были счастливые дни, какая счастливая была новогодняя ночь.
10
Мы можем судить о себе по своей способности к свершению, другие же судят о нас по тому, что мы уже свершили.
Генри Лонгфелло
В 1925 году в Киеве произошло событие, которое так искренне хочется связать с судьбой нашего героя, что надо сделать определенное усилие, чтобы, сообразуясь лишь со скупым списком известных фактов, не поддаться этому искушению.
В апреле 1925 года выпускник КПИ, летчик и страстный пропагандист воздухоплавания Александр Яковлевич Федоров организовал при «Секции изобретателей Ассоциации инженеров и техников» «кружок по изучению мирового пространства». Федоров переписывался с Циолковским. «Я считаю счастьем работать под руководством творца великих идей, мыслителя наших дней и проповедника великой непостижимой истины!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449 450 451 452 453 454 455 456 457 458 459 460 461 462 463 464 465 466 467