Биография его - трагическая жизнь человека глубоко несчастного, отмеченная печатью сплошных поражений. Восстание было подавлено. О репрессиях я уже говорил. Руководите-ли восстания, паритетный комитет, были арестованы в полном составе. Остался на свободе только писатель. Снова нужно было скрываться, жить в постоянном страхе, видеть, как измываются над людьми, предоставившими тебе приют, испытывать муки человека, лишенного пристанища. Прошло больше года. Наконец по категорическому настоянию родственников писатель согласился на эмиграцию. Устроить отъезд тоже было не просто, но удалось уговорить какого-то шкипера. Писателя тайно переправили в Батуми. Люди, спасаясь от репрессий, перебегали в Турцию - кто морем, кто сушей. Много народу покинуло страну, особенно молодых. Власти жестоко расправлялись и с беглецами, и с их пособниками. Писателя перевезли в Батуми, сдали на руки шкиперу и вернулись. Через пару дней он объявился в Кутаиси у своей сестры, работавшей в местном театре. О возвращении прослышали актеры, но ни один из них не выдал беглеца властям, более того, убежище ему предоставил человек, слывший агентом чекистов. Поступок писателя поверг всех в изумление: пренебречь возможностью уехать за границу и вернуться к преследованиям и смерти! А тот не мог оставить могилы своих соратников: "Безжалостно уничтожают моих друзей, родственников, лучших сынов народа, родина в беде, отъезд при таких обстоятельствах считаю дезертир-ством. Мое место здесь, а не в парижских кафе!.." Он играл со смертью, поимщики с ног сбились, пока партийное руководство, пребывающее в эмиграции, категори-чески не потребовало от него покинуть Грузию. Он и покинул. Как покинуло все его поколение: кого в Сибирь упекли, кого - в мир иной, кого - принудили к эмигра-ции. Он пробыл там восемнадцать лет. Так никогда и не женился. Жил, писал стихи о своей первой и единственной любви и о родине, покинутой с такой болью.
Похоронен близ Парижа, на кладбище Сент-Уэн.
Актриса скончалась в глубокой старости. Последние годы жизни она проводила лето в Квишхетах, хотя могла бы выбрать курорт и получше. Возможно, оттого, что некогда венчалась с писателем в местной церквушке. Церквушка и поныне стоит, всеми забытая, обветшалая. Актриса подолгу стояла, прижавшись лбом к церков-ной стене, отворотившись от мира. Как объяснить это оцепенение? Каялась ли она во грехах, к которым принудили ее мерзости жизни? Оплакивала ли несчастную судьбу первого супруга? Или скорбела о старости?
Кто знает, может, это был искренний плач по чистым чувствам молодости, а не просто актерская поза, ставшая ее естеством и по-своему монументальная.
После восстания основным местонахождением грузинской интеллигенции стала Метехская тюрьма. Что остается грузину в тюрьме, в канун ссылки или расстрела? Конечно, душу отводить в песне! Вот и пели. В народе живы отдельные строки этих песен:
Я видел Грузию во сне,
Измученную, в море крови.
Но в изумрудной синеве,
Крылом, изорванным в неволе,
Взывал к оставшимся в живых
Стяг веры над горой Коджори.
А это, если не ошибаюсь, припев:
Прощайте, мама и друзья,
Прощай и ты, меня любившая,
Прощай земля, меня вскормившая,
И ты, Метехская тюрьма.
Следующее поколение грузинской молодежи в знак протеста против волны террора властей облачилось в черные черкески, символ траура. Чекисты сочли этот выпад контрреволюцией, антисоветским движением и учинили расправу. Она была не слишком суровой - вольное поселение, хотя кое-кому из черночеркесни-ков пришлось отведать лагерей на Соловках и в Медвежьегорске, правда, с небольшим сроком, всего три года.
Именно эти репрессии против юношей в черных черкесках навсегда отвратили грузин от национальной одежды. Жаль, красивая была одежда... Только ли это достойно жалости? Беды чумой прошлись по судьбе нации числом в два с половиной миллиона. Кто кого убивал? Грузины грузин и гордились этим. Не слышал бы собственными ушами, не стал бы говорить. Как-то раз возвращались мы с папой откуда-то. Была первомайская демонстрация. В кузове украшенного кумачом грузовика выламывались, кто во что горазд, то ли актеры, то ли любите-ли. Они изображали буржуев, купцов, церковников словом, представителей тех социальных слоев, кого власти к тому времени уже извели. Толпа громко хохотала. Мы остановились. Вдруг голос за спиной, отчетливый, чеканный: "Вчера я самоли-чно расстрелял двух контр!" Папа не шелохнулся. Я обернулся - двое грузин. Второй отвечает: "До окончательного искоренения еще далеко!" Отца арестовали, но спустя три месяца выпустили. Выпустили человека, которого чуть было не расстреляли. Радость, большая или маленькая, сопровождается печалью. Почему так устроено? Перед самым арестом отец принес мне борзого щенка и назвал его Росинкой. Щенок и вправду был прекрасен, как утренняя роса, и нежен, как прядка облачка. Когда хозяин вдруг исчез, Росинка затосковал. С неделю он ничего не ел. Лежал и плакал настоящими слезами. Потом забыл его, совсем как человек, а может, уверился в том, что хозяин скоро вернется. Словом, он успокоился. Налился тельцем, подрос, похорошел. Соседи души в нем не чаяли, а дом был большой, многоквартирный. Друзья Эренле Каргаретели, узнав о дне освобожде-ния, встретили его у тюремных ворот. Сначала свернули в серную баню, потом покутить. Кутежи длились два дня и две ночи. А постель отца и узелок с вещами принесли домой сразу по выходе его из тюрьмы. Учуяв хозяина, Росинка обезумел в полном смысле слова. В жизни не видел, чтобы пес так радовался, он прыгал, визжал, кидался на дверь, сбросил на пол и перебил все, что мог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187