– Все это очень поучительно, сэр, – горько сказала Фрау Маргрет, – но намечаемая вами резня в кланах горной Шотландии не поможет вам в поисках алмаза.
– Да, вернемся к вопросу об экспидиции к острову, – по-деловому начал Виторган.
– Давайте пригласим главным Джакоба Кулакина, – неожиданно для всех сказала славная, но молчаливая и некрасивая леди Елизабет Хронь.
Все недоуменно оглянулись на нее, прикидывая свои изображения. В наступившей тишине было слышно только, как Лорд Хронь, с аппетитом чавкая, хлебает суп жульен.
– Влюбилась? – истончила Фрау Моргенштерн, сузив глаза.
Славная девушка зарделась как маковый цвет.
– Это что-ж за Кулакин такой, черт, чтоб его взяли и разобрали! Это не из Ньюгейтских ли Кулагиных?
– Это он. Он тут околачивался, – произнес Виторган, двигая жевалками. – Знаю этого, видит Бог, малого. Из хорошей семьи, но глуп как папуас.
– Джакоб очень умный! – горячо сказала славная девушка. Изнывая, она искала нужных доводов, – скромный… Он настоящий оргонафт!
– Что, здорово зашибает? – сочувственно спросил Лорд Хронь, прерывая трапезу.
– Сэр, – с раздражением процедил Виторган, – термин «аргонафт» не имеет настолько прямого отношения к термину «алкоголик», как это вам представляется.
– Ты дело говори, а не учи ученого!
– Батюшка, да он в рот не берет! – вступилась леди Елизабет.
Лорд Хронь разочарованно пошамкал губами.
– Э-э-э… вздор! Такой как Кулакин? – спохватилась Фрау Моргенштерн. – Поговорим серьезно и закончим это дело. У меня на примете подходящий человек – Монтахью Мак-Кормик.
– Лысый Монтахью? Да ведь это настоящий разбойник, – спокойно ответил Виторган.
– Зато… замечательные внешние данные, – как-то странно возразила Фрау Маргрет.
– Причем здесь внешние данные? И какие у него такие внешние данные? Рожа рябая, лысый.
– С лица не воду пить, – быстро парирует Фрау Маргрет.
– Ну, видит Бог, это единственный довод. Этот Монтахью такого пошива молодец, что его не то что за алмазом, а за бутылкой послать нельзя.
– Что-ж, тогда я предлагаю кандидатуру Джона Глэбба.
– Стой, черт подрал! Джон Глэбб? Разве он из Шотландии? Что-то не помню такого, сто залпов ему в задницу!
– Очередной бандит с большой дороги, – двигая жевалками, желчно сказал Виторган, – ни какой он не шотландец, а американец. И даже не американец, а немец, а точнее грузин.
Фрау Маргрет фон Моргенштерн гневно сверкает глазами. Виторган продолжает что-то раздраженно бубнить, а камера телеоператора неожиданно переносится на чердак палаццо Лорда Хроня, где на полу, приложив ухо к щели, лежит лысый Монтахью. Поскольку зритель с ним не знаком, на экране так и написано: Лысый Монтахью Мак-Кормик.
Щель в потолке в столовой, и, соответственно, полу чердака мала и Монтахью плохо слышно и почти ни чего не видно. Он достал нож и начал расширять яростно щель. С потолка отделился пласт штукатурки и упал прямо в тарелку Лорда Хроня.
В соответствии с лучшими традициями комедийного жанра весь суп Жульен брызгнул в лицо и без того постоянно взбешенного Мак-Дункеля.
Мак-Дункель сидит совершенно неподвижно, плотно сжав зубы и закрыв глаза. Что с ним сейчас происходит? Незнаю. Ну ладно.
Лорд Хронь рукой вытащил из тарелки кусок штукатурки и положил его на скатерть. Подумав, взял его и бросил на скатерть.
– Как там бишь, алканафта твоего? – обратился он к дочери.
– Кулакин, батюшка, Джакобб Кулакин!
Фрау маргрет, высморкавшись, встала и вышла из столовой, взяв у полуголого негра факел.
Под жудкую музыку идет по лестнице – навстречу ей блестят желтые зубы, нож и лысый Монтахью.
– Тебе не холодно на чердаке? – заботливо спросила Фрау Маргрет, ежась от ветра, дующего вниз по черной, сырой лестнице.
– Ах, ты… – забывшись в полный голос закричал лысый Монтахью и она торопливо положила руку к его ещё рычавшей пасти.
Он стал что-то торопливо шептать ей, выразительно сжимая кулаки; она слушала его, клацая зубами и покачивая челюстями, как акула.
Через некоторое время Фрау Моргенштерн стала прислушиваться к чему-то внизу и затем приподняв подол, сбежала по лестнице, громко стуча каблуками.
Внезапно сверху послышались другие шаги и перед Монтахью предстал пожилой – лет сорока восьми – мужчина среднего роста, неброско, но со вкусом одетый в темно-синий камзол с длинными манжетами, высокие морские сапоги с опущенными изящными отворотами, черно-серый плащ, гармонирующий с камзолом. Приглушенной белизны парик венчал чело незнакомца (треугольную шляпу он учтиво держал в руке). Незнакомый джентельмен имел несколько грузное, но умное лицо, проницательные грустные глаза и решительный, но скорбно сжатый рот.
Лысый Монтахью выхватил из широкого накладного кармана револьвер и в упор выстрелил – незнакомый джентельмен, ни проронив ни звука, замертво упал и покатился по лестнице, так и не успев сделаться персонажем фильма.
Да, сэр, да! Таковы жестокие законы реализма – в каком-нибудь поверхностном повествовании с героем ничего, ничего-ничегошеньки смертельного до самого конца не случится. А я вынужден расстаться с этим, может быть самым любимым, тщательно продуманным персонажем сразу, хоть бы дальше пошло все через пен-колоду.
Да, правильно сказанно: телефильм – это отражение действительности в художественных образах.
Нет, даже: телефильм – это прямое отражение окружающей нас действительности в высокохудожественных образах.
И даже гораздо круче.



Часть вторая

«До них наконец дошло, что путешествие опаснее, чем они воображали, и даже если они преодолеют все трудности, в конце пути их ждет дракон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23