Тогда с легкой душой поступил в культпросветучилище на хоровое отделение. Попросил мать написать письмо в Минздрав, снялся с учета в психоневрологическом диспансере. Теперь надеюсь добиться снятия пометки в военном билете.
Положительный результат настолько очевиден, что и жена за мной потянулась, на что я в тайне надеялся. Она хоть сложения изящного, но совершенно не спортивная. Поэтому все эти благоприятные процессы протекают у нее в десять раз медленнее, чем у меня. Она по-прежнему чувствует себя не блестяще, но надежда появилась. К врачам больше не обращается и лекарства больше не принимает. Убедил ее следовать моему режиму, который у меня выработался. Режим такой: ем все, что хочу, по возможности избегая смешивания. На первое кипяток с чем-нибудь сладким, чаще всего вприкуску с каким-нибудь хлебобулочным изделием. На второе, не особенно заботясь об интервалах, — что-нибудь животное. Супы я никогда не любил и теперь с удовольствием обхожусь без них. Пустая каша кажется мне слаще халвы. Сейчас, правда, я не прочь ее подмаслить, да и сиропчику добавить. А Валя как блокадница без супа скучает, а колбасу без хлеба нипочем есть не станет. Зато после 18.00, даже если днем не удастся поесть, до утра кроме талой воды в рот ничего не берем. Это вечернее воздержание я ввел в качестве компенсации за безалаберное ведений кухонных дел. Сам в неделю раз пощусь обязательно — это уже превратилось в потребность.
Перед сном — обязательная пробежка «в удовольствие» километров на шесть (до сих пор не перестаю удивляться легкости дыхания и этому единственному ощущению, которое я испытываю во время бега, — прикосновение к грунту). Затем горячий душ.
С холодной водой я подружился. Летом, когда отключили воду, я начал купаться после пробежек — и так разохотился, что дотянул до середины октября. Так приятно ощущать свою неуязвимость, что потерял осторожность и докупался до «рожи», которой, впрочем, не испугался: перестал есть — через три дня все прошло без всяких лекарств. При прохождении медкомиссии выяснилось, что зрение у меня снова 1. И так далее. Много еще чего, о чем не стоит распространяться.
Хочется высказать несколько соображений. Когда я первый раз познакомился с Евангелием, меня поразил факт непризнания Христа его современниками, несмотря на все чудеса, им творимые. То есть в свете прежних взглядов изложенное в Евангелии выглядит совершенной чепухой, и удивительно, думал я раньше, каким же образом такая чепуха может занимать людей почти два тысячелетия. Могло ли такое быть? И вот со мной самим произошло одно из тысяч чудес. Мои знакомые и товарищи по работе, конечно, заметили это. Я, ничего не утаив, рассказал им о своих обстоятельствах, о Вашей статье, даже носом ткнул в журнал кое-кого — результат в основном однозначный: полное неверие Вам или в лучшем случае неверие в свои силы, в необходимость воплощения этих замечательных идей. А кое-кто и пальцем у виска покрутит. У меня есть 12-летний племянник, страдающий аллергической астмой. Что может быть неприятнее ребенка с сипами и хрипами, как у 60-летнего курильщика! Однако его мать и бабушка с важным видом рассуждают о нормальной, полноценной жизни, о том, что если вкусно, в охотку не поесть, то тогда и жить незачем.
Даже слов в русском языке не найдется, определяющих нормальное состояние человека. Про зажиревшего скажут: он полный, упитанный, дородный, здоровый, крепыш и т. п.
А про нормального: он худой, он похудел, тощий, нехлющавый, в лучшем случае — поджарый, спортивный, но никак не здоровый.
Посылаю Вам три свои фотографии для сравнения:
1. Кочегарскую в 1983 г. 2. В момент принятия на работу в Дом культуры в 1985-м; к 88-му году растолстел еще больше, но, к сожалению, не фотографировался. 3. В мае этого года во время подготовки к экзаменам. Если бы можно было добиться принятия в школьную программу класса так с пятого такого предмета, как, например, «Культура питания» или, скажем, «Гигиена питания», то это было бы для первого раза не так уж мало. Ну, а проблема самодостаточности — вопрос особый.
С уважением
А. Л. В.
Конечно, в свете нехватки продуктов идеи о рациональном питании замордованному бесконечной беготней по пустым магазинам «потребителю» должны казаться нелепыми и издевательскими, «агиткой», так сказать. И еще: если все граждане заживут полноценной жизнью, во что тогда превратятся сегодняшние «привилегии» и реально ли это превращение?
17 января 1989 года
С чего начать? Что делать дальше?
Многое множество писем, которые я получал и продолжаю получать (кстати говоря, по-прежнему без вложенных в них надписанных конвертов, что означает, напоминаю, эгоистическую обращенность человека исключительно на себя, любимого, наивно-самоуверенное пренебрежение обстоятельствами собеседника), содержит вопросы о методиках, режимах, о конкретных рекомендациях на те или иные частные действия. Думаю, в общем, что они хотят пойти облегченным путем. Вроде как бы подняться на Эльбрус фуникулером. Прогулка эта возможна, приятна, приносит эстетическое удовольствие — панорама-то какая! — но, на беду, не очень уж значительно укрепляет здоровье экскурсантов. Во всяком случае гораздо меньше, чем самостоятельный подъем на тот же Эльбрус, скажем. Я ничего не хочу утаивать, но полагаю, что единой, не зависимой от пола, возраста и состояния духа, общей для всех конкретной методики воздействия на свое здоровье нет и быть не может. В этой лежащей перед вами книге много места отдано утверждению необходимости индивидуального подхода к себе — с опорой на некие действительно фундаментальные закономерности здоровья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135