Уже отправился туда с маршевой ротой его отец рядовой Петр Исидорович Голиков.
Наталья Аркадьевна осталась с четырьмя ребятишками на руках. Работы в больнице прибавилось: в Арзамас стали прибывать раненые. На десятилетнего Аркадия легла дополнительная ответственность за порядок в доме, за сестренок. Интересно, что потом в письмах к отцу он всегда называл их не иначе, как "детишки".
Учился Аркадий нельзя сказать чтобы очень прилежно. Правда, чаще других получал пятерки по литературе, которую в их классе вел Николай Николаевич Соколов, его любимый учитель, выведенный им под прозвищем "Галка" на страницах "Школы".
Тосковал об отце, попытался убежать к нему на фронт. Через четыре дня первоклассник Голиков был найден на станции Кудьма возле Нижнего Новгорода и водворен домой. Когда в классе товарищи начали расспрашивать о побеге - хотя и поймали, но ведь на фронт бежал, не куда-нибудь! - Аркадий отмалчивался. Уже вырабатывался характер: добр, открыт, но самолюбив, и если уж решил что-то, не перегнешь.
К Петру Исидоровичу в 11-й сибирский полк на рижский участок русско-германского фронта идут письма. В них много сыновней нежности, любви.
"Мне сейчас ужасно хочется куда-нибудь ехать далеко-далеко, чтобы поезд уносил меня подальше, туда, за тобой, по той же линии, где ехал ты, с того же вокзала, где я так горько плакал..."
Есть и немного наивная детская "литературность":
"А поезд уходил все дальше и дальше, мерно стукал он по рельсам, и отрывалось от души что-то и уносилось вдаль за поездом к нему, милому и дорогому". Закончив фразу, Аркадий добавляет: "Это один отрывок из дневника моей души. Пиши, дорогой!"
Ушло письмо из Арзамаса в 1917-м. Точной даты нет. Однако ясно, что была весна:
"Цветет черемуха, так хорошо, хорошо. И мне невольно вспоминаются наши прогулки..."
Милое детское письмо. Такое мог бы написать любимому отцу любой грамотный и душевный мальчик. Но вот следующее, отправленное Аркадием не позднее чем через три месяца.
"Милый, дорогой папочка!
Пиши мне, пожалуйста, ответы на вопросы:
1. Что думают солдаты о войне? Правда ли, говорят они так, что будут наступать лишь только в том случае, если сначала выставят на передний фронт тыловую буржуазию и когда им объяснят, за что они воюют?
2. Не подорвана ли у вас дисциплина?
3. Какое у вас, у солдат, отношение к большевикам и Ленину? Меня ужасно интересуют эти вопросы...
4. Что солдаты, не хотят ли они сепаратного мира?
5. Среди состава ваших офицеров какая партия преобладает? И как вообще они смотрят на текущие события?.. Неужели - "Война до победного конца", как кричат буржуи, или "Мир без аннексий и контрибуций"?..
Пиши мне на все ответы, как взрослому, а не как малютке".
После Февральской революции прапорщик П.И.Голиков избран солдатами 11-го сибирского полка комиссаром, и исполком Совета солдатских депутатов 12-й армии утвердил их решение. Потом П.И.Голиков становится командиром полка. Затем - комиссаром штаба дивизии. Всю гражданскую войну Петр Исидорович провел на ее фронтах.
Взгляды отца, традиции семьи, безусловно, оказали немалое влияние на формирование мировоззрения Аркадия.
Кроме того, он был не по возрасту начитан. В 1917 году на вопрос анкеты "твое любимое занятие?" ответил коротко и исчерпывающе: "книга". В списке любимых писателей на первом месте его кумир - Гоголь. И еще - Пушкин, Толстой, Гончаров, Писарев, Достоевский, Шекспир, Марк Твен...
Но Аркадий вовсе не тихий и "книжный" мальчик. Он высокий, сильный, широкоплечий. Полон жажды деятельности, решителен, смел, привык к самостоятельности, пользуется авторитетом у товарищей, уважением лучших преподавателей.
В сентябре 1917 года на первых выборах классного комитета получает наибольшее - 20 из 34 - число голосов.
"Нас теперь не оставляют "без обеда"... - с гордостью сообщает он отцу. - Постараемся, чтобы нам удалось провести в этом году, чтобы один представитель от нашего четвертого класса присутствовал на родительском совете, хотя бы с правом совещательного голоса... Ведь о учениках же решают, как же ученикам не знать того, что о них решают?"
Сетует:
"...у нас в училище все учителя - кадеты, ну и столкуйся с ними".
С должной солидностью добавляет:
"Пишу я тебе об этом, надеясь, что тебе интересно знать, каковы наши первые организации".
Вырывается на страницы заветное: "Ведь у вас полковые комитеты не диво: таи все взрослые, между тем как у нас все еще только ученики IV класса".
Аркадию уже тесно там, где "все еще только ученики IV класса". Он рвется в большой, бурлящий мир. Он внутренне готов к этому. И время идет ему навстречу.
Может быть, если бы революция застала Аркадия в большом городе, жизнь его сложилась бы как-то иначе. Но в Арзамасе каждый грамотный, дельный, стремящийся оказать посильную помощь человек, пусть он даже еще очень молод, для арзамасских большевиков полезен.
Партийная организация не велика, а работы много. Через Арзамас идут военные эшелоны, на вокзале митинги, в бараках под городом австрийцы военнопленные. А вокруг волнуются, бурлят села. Там активно действуют эсеры.
Аркадий выполняет поручения.
"Стал у нас вроде связного и разведчика, - вспоминает активная участница революционных событий в Арзамасе Я. И. Николаева: - ходил по городу, узнавал, где какой митинг. Потом... вызвался патрулировать улицы".
В школьном дневнике Аркадия появляется номер винтовки: 302939.
Интереснейший это дневник! "Я играю гусара Глова из комедии Гоголя "Игроки". Аресты кадетов", "Был Варнава. Большевики преданы анафеме", "В городе стрельба. 5 раненых с нашей стороны", "Мы с Березиным ходим патрулем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17