Свой Джек расстелил на пальме рядом с Ральфом. Его
серые шорты прилипли к телу от пота. Ральф посмотрел на них восхищенно, и,
перехватив этот взгляд, Джек объяснил:
- Я гору хотел перейти, поискать воду. А тут твоя раковина.
Ральф улыбнулся и поднял рог, требуя тишины.
- Слушайте, слушайте. Мне нужно время, чтобы все обдумать. Я еще не
решил с чего начинать. Если это не остров, нас сразу спасут. Так что надо
разобраться, остров это или нет. Все остаются здесь. Никуда не расходиться.
Мы втроем - больше не надо, только запутаемся и потеряемся, - мы втроем
пойдем в разведку. Пойду я, Джек и... и...
Он обвел глазами круг возбужденных лиц. Пойти рвались все.
- И Саймон.
Вокруг Саймона захихикали, и он встал, посмеиваясь. Теперь, когда
обморочная бледность прошла, он оказался маленьким, щуплым, живым и глядел
из-под шапки прямых волос, черных и жестких.
Он кивнул Ральфу:
- Я пойду.
- И я...
Джек выхватил из-за спины большой охотничий нож и всадил в дерево.
Поднялся и замер гул.
Хрюша разволновался:
- И я пойду.
Ральф повернулся к нему:
- Ты не годишься для этого дела.
- Все равно...
- Без тебя обойдемся, - отрезал Джек. - Троих вполне достаточно.
Хрюша сверкнул очками.
- Я с ним был, когда он рог нашел. Я с ним был самый первый.
Но его слова не встретили отклика ни у Джека, ни у прочих. Все уже
расходились. Ральф, Джек и Саймон попрыгали с площадки и пошли по песку,
мимо бухты. Хрюша увязался следом.
- Пусть Саймон идет посередке, - сказал Ральф. - И будем через его
голову разговаривать.
Трое шли в ногу. То есть Саймону, чтоб не сбиться с шага, то и дело
приходилось подтягиваться. Ральф в конце концов не выдержал и оглянулся на
Хрюшу.
- Послушай-ка...
Джек и Саймон стыдливо отвели глаза. И пошли дальше.
- Ну, нельзя же тебе!
Очки у Хрюши опять затуманились - на сей раз от униженья.
- Ты им сказал. Я же просил.
Он был весь красный, и у него дрожали губы.
- Я же просил, чтоб не надо.
- Да про что это ты?
- Что меня Хрюша звать. Говорил же, как хочете зовите, только чтоб не
Хрюша. Просил тебя, чтоб не надо, а ты взял и сказал.
Оба примолкли. Ральф начал понимать Хрюшу, он видел, как тот обижен и
огорчен. Он колебался, извиняться ли ему перед Хрюшей или обидеть еще.
- Лучше уж Хрюша, чем Жирняй, - заключил он наконец легко и откровенно,
как подобает главенствующему. - Но все равно, если обиделся - прости. А
теперь, Хрюша, вернись и займись именами. Делай свое дело. Ну, пока.
Повернулся и побежал догонять удалявшуюся парочку. Хрюша застыл, краска
негодования медленно сползала со щек. И он побрел обратно, к площадке.
Трое мальчиков шли по песку веселыми шагами. Был отлив, и кромка
закиданного водорослями берега тверда под ногами, почти как дорога. Какие-то
чары опутали берег, опутали их, и, опутанные чарами, они ликовали. То и дело
переглядывались, хохотали, говорили, не слушали. Все сияло кругом. Ральф,
испытывая потребность подвести подо все разумную базу, встал с этой целью на
голову и перекувырнулся. Когда отсмеялись, Саймон робко погладил его по
руке. И снова им пришлось хохотать.
- Ну пошли, - сказал наконец Джек. - Мы же разведчики.
- Дойдем до конца острова, - сказал Ральф, - и посмотрим, что за углом.
- Если это остров...
Теперь, к вечеру, миражи постепенно рассеивались. Они нашли конец
острова, не околдованный, четкий, ничем не прикидывающийся. Все то же было
тут нагромождение угловатых форм, и большая глыба сидела отдельно, далеко в
лагуне. Ее облепили морские птицы.
- Как сахарная корочка, - сказал Ральф, - на розовом торте.
- Тут за угол не завернешь, - сказал Джек. - Его и нет, все постепенно.
И там не пройти - одни скалы.
Ральф из-под щитка ладони оглядел ломаный очерк скал, уходящих к горе.
Кажется, отсюда было легче всего добраться до верха.
- Попробуем тут подняться, - сказал он. - Наверно, это самая легкая
дорога. Меньше зарослей этих; одни розовые камни. Пошли.
Трое мальчиков стали карабкаться по склону. Какой-то непонятной силой
выворотило и раскидало эти кубы так, что они громоздились косо, наползая
друг на друга. Чаще всего розовый утес налезал на скошенную глыбу, та
налезала на другую, а та на следующую, все выше, так что розовость
пробивалась ровными уступами сквозь петлистый бред лиан. Там, где утес
вставал прямо из земли, часто тоненько убегала вверх тропка. И они шли боком
по этим тропкам, лицом к скалам, все дальше, углубляясь в растительное
царство.
- Кто проложил эти тропки?
Джек остановился, вытер пот со лба. Ральф, задыхаясь, стоял рядом.
- Люди?
Джек покачал головой:
- Животные.
Ральф вглядывался во тьму под деревьями. Лес легонько подрагивал.
- Пошли.
Они одолевали кручу, огибая скалы, но куда трудней было продираться по
зарослям, чтоб снова напасть на тропку. Ползучие стволы и корни лиан так
сплелись, что мальчики еле сквозь них прорубались. Не сбиться с подъема
помогали только лоскутья темной земли, редкие просветы неба в листве и еще
само направление склона: выше ли или нет лаз, оплетенный витками лиан, чем
тот, который они только что одолели.
И все-таки они поднимались.
Наглухо замурованный в зарослях, чуть не в самые трудные минуты, Ральф,
сияя, оборачивался к остальным:
- Грандиозно!
- Колосса-а-а!
- Потряса-а-а!
Причина для такого восторга была не вполне очевидна. Все трое
замучились, перепачкались, запарились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9