Думается, если бы «вертушку» догадались заблокировать, он все равно вынес бы стекло и выволок бы за собой подопечную. К счастью, заблокировать двери никто не додумался.
Зато возле их «Чероки» был припаркован серый «Вольво», в котором остался четвертый представитель невежливых парламентеров. Рената подумала
– какое счастье, что на джипе отца громкая сигнализация! Если бы этим «гориллам» приспичило сделать их машине какую-нибудь гадость, они привлекли бы к себе внимание всей округи. «Чероки» приветливо пискнул: Саша нажал кнопку на брелоке. Водитель «Вольво» поступил умнее, чем его сотоварищи: он дал резкий задний ход, не желая посреди бела дня бросаться на людей.
Рената прыгнула в джип. Саша завел мотор. «Вольво», вильнув багажником, скрылся в проулке.
– Придется выезжать из города через просеку, – сказал телохранитель, оставляя позади целый район. – Ты становишься знаменитостью.
Рената отдышалась:
– Как они находят нас?
– А ты посмотри, у тебя нигде датчик не вшит?
– Какой датчик?
Он внимательно взглянул на нее и вздохнул. Рената поняла, что это он так шутит. А чего он хотел от нее? Чтобы она дико развеселилась после всего, что произошло?..
– Какая-то игра вслепую… – проворчала девушка. – Узнать бы, что им от нас нужно…
– Вернемся?! – с воодушевлением спросил телохранитель.
Рената взвыла, потом сунула руку в карман его пиджака (все правильно: в правом) и достала сигарету. Саша усмехнулся и щелкнул зажигалкой. Она жадно затянулась, хотя не курила уже месяцев пять, да и раньше только баловалась от нечего делать. Рука ее дрожала, слабая, словно ей пришлось нести страшную тяжесть.
– Вот так и пристраститься недолго, – сказала девушка.
– А тебе идет.
– Ты – первый мужчина, который сказал мне об этом.
– Но если это действительно так. Есть женщины, которые делают это чертовски красиво. Вот ты – такая женщина.
Она невесело улыбнулась и большим пальцем потерла бровь.
– Я только сейчас подумала: о делах моего отца мы могли бы узнать от Ника…
– От Ника?
– От Николая, моего бывшего. Папа его просто обожал… Они работали бок-о-бок…
Саша подумал.
– Что ж, километров через триста пятьдесят будет Уфа.
Оттуда и позвоним.
– Честно говоря, мне совсем не хочется с ним говорить… Но если только в интересах дела…
– Ты начинаешь эволюционировать.
– А ты продолжаешь говорить гадости!
– Восславим постоянство!
– Плагиатор!
– Интерпретатор…
Переспорить его было невозможно, тем более, что он не спорил. С его стороны это была разрядка после всего случившегося, и лучше уж так, чем сидеть и трястись всю дорогу.
Рената взяла бутылку с водой и сделала несколько глотков.
Сердце билось все спокойнее.
– Саша, а ты не знаешь, что такое или кто такой «Оритан»?
Машина резко сбросила скорость. Рената едва не пролила на себя воду. Саша медленно перевел на нее взгляд:
– Что?
– О, господи! Зачем ты это сделал?! Я только спросила, что значит «Оритан»…
Он судорожно сглотнул и прибавил скорости.
– Почему ты это спросила?
– Мне приснилось, что я произношу «Оритан».
Саша повторил это слово, но на каком-то странном, певуче-щелкающем, языке, и оно прозвучало лучше, чем на русском. Рената вспомнила, что именно на этом языке она взывала о помощи в своем сне.
– Д-да, – колеблясь, согласилась девушка. – Именно так… А что это?
– То же, что и Лемурия…
– А что такое «Лемурия»?
– По многим легендам – погибший континент. Но Оритан – это настоящее название той земли…
– Атлантида, что ли?
– Назови, как хочешь. Только Атлантиду придумали и утопили, а Оритан был на самом деле и погиб иначе, – Саша осторожно покосился на нее. – Ты… что-нибудь помнишь?..
– Помню?! А что такое я должна вспомнить?
Его взгляд изменился, в голосе послышалось разочарование:
– Ты ведь историк… Я думал… может быть… Да ладно!
Рената усмехнулась:
– Если бы ты знал меня, когда я училась, ты бы не говорил с такой уверенностью, что я должна это знать… Не понимаю, откуда это пришло в мой сон? Может, начиталась чего-нибудь?
Его губы скептически изогнулись:
– Может быть. Только это нигде не записано. По крайней мере, в том виде, в каком подобает. И, тем более, настоящее название…
– Тогда откуда его знаешь ты?
Саша замялся, снова посмотрел на нее, и последние искорки непонятной надежды угасли в его зрачках:
– Ты меня поймала. Я тоже не знаю. Это так, заговариваюсь от бессонницы…
– Господи, какой ты странный!.. Иногда я боюсь тебя даже больше, чем тех, кто за нами гоняется… Я знаю, что это глупо, что ничего плохого ты мне не сделаешь, но… короче, это инстинктивный страх… – Рената нервно теребила пальцы и тщательно подбирала слова, чтобы отразить свое состояние. – Да, да, – рассуждала она, кивая, хотя это был монолог, – инстинктивный страх… И даже не самого тебя, а того, что связано с тобой… Наверное, я сумасшедшая…
Телохранитель молчал, и Рената решила, что он согласился и действительно считает ее помешанной. Она тоже затихла и ничего не говорила до самой Уфы, куда они доехали к вечеру, нигде не останавливаясь, уставшие до полуобморочного состояния. Саша притормозил возле первого же отделения связи.
Рената набрала код Челябинска и номер телефона, который в течение четырех лет считала своим.
– Автоответчик, – отведя трубку от уха, сказала она Саше.
Как раз в этот момент прозвучал сигнал. – Что говорить?
– Что мы едем в Москву и постараемся позвонить из следующего города…
Рената убрала ладонь, которой прикрывала микрофон, и ядовитым голосом произнесла:
– Уважаемый электронный секретарь! Передайте, пожалуйста, вашему хозяину, который, как всегда, неизвестно где таскается, что ему звонила бывшая супруга по очень важному и срочному делу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81