- Уложи-ка свою милашку в
постель, не то она заснет стоя.
- А ты что?
- Я? Я возвращаюсь. Праздник только начался!

4
Месяц спустя Амальрик, покрытый потом и пылью, сидел на лошади и
наблюдал, как мимо проходят его эскадроны в последнем мощном броске. Все
утро, и много раз до этого, он муштровал их снова и снова, прививая им
основы тактики цивилизованной кавалерии: "Вперед, шагом!", "Вперед,
трусцой!", "Вперед, галопом!", "В атаку! Поворот!", "Отступать!",
"Сомкнуться!", "Вперед, шагом!". И так далее, снова и снова.
Хотя их маневры все еще были угловатыми, темнокожие ястребы пустыни
учились быстро. Сначала они все хмурились и ворчали по поводу этих
странных чужеземных методов войны. Но Амальрик, поддерживаемый Конаном,
преодолел сопротивление, сочетая строгую дисциплину с непоколебимой
справедливостью. Теперь он создавал мощнейшую военную силу.
- Дай сигнал "построиться в колонны", - сказал он стоящему рядом
трубачу.
При звуках трубы всадники взялись за поводья и, ругаясь и толкая друг
друга, выстроились в колонну. Они трусцой направились обратно под защиту
стен Томбалку - мимо полей, где полуголые крестьянки прекращали работу и
смотрели на них, опершись на мотыги.
Вернувшись в Томбалку, Амальрик проводил отряд до кавалерийских
конюшен и повернул домой. Приближаясь к дому, он с удивлением увидел
Аскию, колдуна. Тот стоял перед домом и разговаривал с Лиссой. Служанка
Лиссы, женщина суба, стояла в двери и слушала их разговор.
- В чем дело, Аския? - спросил Амальрик не слишком дружелюбно. - Что
ты здесь делаешь?
- Я берегу благополучие Томбалку. Для этого мне иногда приходится
задавать вопросы.
- Мне не нравится, когда посторонние расспрашивают мою жену в
отсутствие меня.
Аския улыбнулся кривой неприятной улыбкой.
- Судьба города важнее, чем твои предпочтения, белый человек. Прощай.
Всего тебе хорошего - до нашей следующей встречи.
Колдун убрался восвояси. Страусовые перья покачивались при каждом его
шаге. Амальрик, нахмурившись, последовал за Лиссой в дом.
- О чем он тебя расспрашивал? - спросил Амальрик.
- Ах, о моей жизни в Гэзеле и о том, как я тебя встретила.
- Что ты ему рассказала?
- Я рассказала ему, какой ты герой, и как ты убил бога из Красной
Башни.
Амальрик нахмурился, размышляя.
- Лучше бы ты этого не рассказывала. Не знаю, почему я в этом так
уверен, но я чувствую, что Аския собирается причинить нам неприятности. Я
должен тотчас пойти поговорить об этом с Конаном... Лисса, ты что,
плачешь?
- Я... Я так счастлива!
- Почему?
- Ты назвал меня своей женой! - Она обвила руками его шею и осыпала
его ласками.
- Ну, ну, - сказал он. - Мне давно следовало сделать это.
- Мы должны устроить свадебный ужин, сегодня же!
- Разумеется! Но сейчас я должен увидеть Конана...
- Ах, это подождет! Кроме того, ты устал, тебе нужно искупаться.
Сначала поешь и отдохни, прежде чем говорить с этим ужасным человеком!
Рассудок говорил Амальрику, что нужно пойти к Конану немедленно. Но
он опасался этой встречи. Хотя он был уверен, что Аския готовит против
него какие-то враждебные действия, он не мог предъявить колдуну никакого
явного обвинения. В конце концов он позволил Лиссе уговорить себя.
Последовали трапеза, и купание, и занятия любовью, и сон... В общем, когда
Амальрик направился во дворец, солнце уже было низко над горизонтом.

Дворец короля Сакумбе был большим зданием - как все дома в Томбалку,
построенным из глиняного кирпича серовато-коричневого цвета - рядом с
центральной площадью. Телохранители Сакумбе, которые знали Амальрика,
быстро пропустили его внутрь. Тонкие пластины расплющенного золота
закрывали кирпичные стены и ослепительно отсвечивали в красноватых лучах
заходящего солнца. Амальрик пересел большой внутренний двор, в котором
толпились жены и дети короля, и оказался в личных апартаментах Сакумбе.
Он обнаружил там обоих королей Томбалку, черного и белого. Они
растянулись на грудах подушек на толстом бахарийском ковре, который
покрывал мозаичный пол. Перед каждым был столбик золотых монет разных
стран, а у локтя стояла большая чаша с вином. Раб с кувшином был готов
наполнить опустевшие чаши.
У обоих были опухшие и красные глаза. Короли явно пили давно и
основательно. На ковре между ними лежала пара костей.
Амальрик поклонился, соблюдая этикет.
- Государи мои...
Конан обратил на него затуманенный взгляд. На нем был украшенный
драгоценными камнями тюрбан вроде того, который носил Зехбе.
- Амальрик! Падай на подушки и сыграй с нами. Тебе наверняка повезет
больше, чем мне. Мне сегодня не везет чертовски!
- Государь мой, я никак не могу...
- А, к черту эти штучки! Вот тебе ставка. - Конан схватил пригоршню
монет из своего столбика и подвинул к Амальрику.
Амальрик опустился на пол. Конан, как будто его внезапно осенила
мысль, остро глянул на Сакумбе.
- Вот что я тебе скажу, брат король, - сказал он. - Каждый сделает по
одному броску. Если я выиграю, ты прикажешь армии выступить против короля
Куша.
- А если выиграю я? - спросил Сакумбе.
- Тогда поход не состоится, как ты того и желаешь.
Сакумбе хихикнул и покачал головой.
- Нет, брат-король, меня так просто не надуешь. Когда мы будем
готовы, тогда и выступим в поход, не раньше.
Конан ударил кулаком по ковру.
- Что с тобой стряслось, Сакумбе, черт тебя побери?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19