Глава II
С первыми проблесками рассвета я уже брел по равнине к
таинственному городу, понимая, что, скорее всего, совершаю
самый безрассудный поступок в своей жизни. Но любопытство,
помноженное на усталость от одиночества, а также привычка
использовать малейший шанс для достижения цели, -- все это
пересилило осторожность.
Чем ближе я подходил, тем больше деталей города-крепости
открывалось моему взгляду. Стены и башни были сложены из
огромных каменных монолитов, очень грубу обработанных. Они были
лишь вырублены из скалы, а затем ни полировка, ни облицовка, ни
какая-либо резьба не украсили эти глыбы. Все сооружение было
предназначено лишь для одной цели: защищать его обитателей от
врагов.
Однако самих обитателей пока что видно не было. Город
казался покинутым. Но дорога, ведущая к воротам, явно была
утоптана множеством ног. Никаких садов или огородов вокруг
города не было, густая трава подходила к самому основанию стен.
Подойдя поближе к воротам, охраняемым двумя массивными
сторожевыми башнями, я заметил несколько темных голов,
мелькнувших над стеной и на верхних площадках башен. Я
остановился и поднял руку в знак приветствия. В эти минуты
солнце как раз поднялось выше стен и светила мне прямо в глаза.
Не успел я открыть рта, чтобы обратиться к крепостной страже,
как послышался резкий хлопок, похожий на винтовочный выстрел;
над стеной поднялось облачко белого дыма, и сильный удар в
голову заставил меня упасть и потерять сознание.
Пришел я в себя не постепенно, а словно рывком, повинуясь
усилию воли. Оказалось, что я лежу на голом каменном полу в
большом помещении, стены и потолок которого были сложены из
огромных блоков зеленоватого камня. Сквозь зарешеченное окно
пробивались солнечные лучи, освещавшие пустую комнату без
мебели, если не считать одной тяжелой, грубо сколоченной
скамьи.
Тяжелая цепь была обвязана вокруг моего пояса и закрыта на
какой-то странный замок. Другой конец цепи был закреплен на
вмурованном в стену большом железном кольце. Все в этом
странном городе было крупным и массивным.
Голова сильно болела. Я поднес к ней руку и выяснил, что
рана, оставленная на черепе ударившем меня вскользь предметом,
пущенным со стены, перевязана какой-то тканью, похожей на шелк.
Проведя рукой по поясу в поисках кинжала, я лишь убедился в
правильности своего предположения о его исчезновении.
Я от души выругался. С тех пор, как я попал на Альмарик, я
не был уверен в своем будущем, не мог загадывать даже на день
вперед; но, по крайней мере, я был свободен. А теперь я
оказался в лапах одному Богу известно каких тварей, к тому же
-- явно не слишком-то доброжелательно настроенных. Но,
привычный ко всему, я не потерял самообладания и не впал в
панику. Безусловно, в первый момент меня охватил ужас, сродни
тому чувству, которое испытывает любое загнанное в ловушку или
пойманное животное. Но очень быстро это чувство уступило место
дикой ярости. Вскочив на ноги, я заметался по комнате,
насколько позволяла мне железная привязь.
x x x
Я еще не успел прекратить бесплодные попыки вырваться из
стального обруча, когда неожиданный шум заставил меня сжаться
как пружину, приготовившись к отражению любого нападения. То,
что я увидел, словно парализовало меня.
В дверном проему появилась девушка. Не считая странной
одежды, она мало чем отличалась от земных девчонок, разве что
была более стройной, чем большинство из них. Черные, как смоль,
волосы незнакомки резко контрастировали с алебастрово-белой
кожей. Некое подобие туники без рукавов из тонкой, воздушной
ткани, накинутое на ее тело, оставляло доступными взгляду
обнаженные руки, а глубокий вырез открывал большую часть
прекрасной груди. Туника, перехваченная тонким ремешком на
поясе, немного не доходила до колен девушки. По икрам взбегала
шнуровка изящных сандалий. Незнакомка замерла в дверях,
изумленно глядя на меня, полураскрыв кораллово-красные губы. В
следующий миг она взвизгнула от страха и удивления и,
развернувшись, выскочила из комнаты.
Я смотрел ей вслед. Если она была типичной
представительницей народа, жившего в этом городе, то эффект,
производимый грубой накидкой, был ошибочным. Эта девушка явно
принадлежала к народу высокоцивилизованному и с развитой,
утонченной культурой.
Мои размышления были прерваны звуком шагов, голосами
спорящих людей, в следующий миг в комнату ввалилась целая
группа мужчин, изумленно замолчавших, увидев меня пришедшим в
сознание и на ногах. Их вид развеял мои иллюзии относительно
утонченности строителей города. Вошедшие принадлежали к тому же
народу, с представителями которого я уже встречался на этой
планете: все те же здоровяки, покрытые черной шерстью, все те
же обезьяноподобные лица со свирепым выражением налитых кровью
глаз. Одни были выше ростом, волосы на других были чуть темнее
или светлее, но от всех за версту веяло дикарской жестокостью и
грубостью. Враждебность огнем горела в их серо-стальных глазах.
Все вошедшие были вооружены. При виде меня их руки
инстинктивно дернулись к рукояткам кинжалов.
-- Тхак! -- воскликнул, вернее, прорычал один из них. --
Да он пришел в себя!
-- Думаешь, он умеет говорить или понимает человеческий
язык? -- огрызнулся другой.
Все это время я, выпучив глаза, глядел на них, поражаясь
их речи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63