Если это не будет включено в коммюнике, а только в протокол, то можем ли мы официально поставить этот вопрос перед тем же Советом министров иностранных дел?
Сталин. Надо взять материалы Крымской конференции или Тегеранской конференции. На Тегеранской конференции ряд вопросов был включен в протокол, однако был другой ряд решений, представлявших интерес для всех, определявших нашу политику в отношении основных вопросов. Эти решения были включены в коммюнике.
Перехожу к работе Крымской конференции. Там тоже было зафиксировано два ряда решений. Первый ряд решений – гораздо больший – попал в протокол, и никто не требовал перенести его в коммюнике. Другой ряд решений – гораздо меньший – попал в коммюнике. Это были решения, определяющие нашу политику. Я предлагаю придерживаться этого хорошего правила, потому что иначе получится не коммюнике, а целый фолиант.
Часть решений не имеет серьезного значения, некоторые из вопросов, вроде вопроса о внутренних водных путях, не были даже обсуждены, они попадут в протокол, и никто не может упрекнуть нас, что мы скрываем эти вопросы. Другое дело – вопросы о Германии, об Италии, о репарациях и т. д., имеющие большое значение, они попадут в коммюнике. Я думаю, что не следует нам нарушать этой хорошей традиции и незачем включать в коммюнике все вопросы. Коммюнике есть коммюнике, а протокол есть протокол.
Трумэн. Я не возражаю против этой процедуры, если она будет принята для всех наших решений. Но если мне придется сделать заявление перед сенатом относительно того, что этот вопрос был передан на рассмотрение Совета министров иностранных дел, я буду иметь на это право?
Сталин. Никто не может покушаться на ваши права.
Трумэн закрывает заседание.
17 июля – 2 августа 1945 г
1 августа 1945 г.

Тринадцатое (заключительное) заседание
Трумэн открывает заседание.
Бирнс. Комиссия по экономическим вопросам подготовила доклад о репарациях. Удалось выработать предложения, приемлемые для всех делегаций. В пункте 1 говорится, что репарационные претензии Советского Союза покрываются из зоны Германии, оккупированной Советским Союзом, и из соответствующих германских вложений за границей.
Я обращаю внимание на пункты 8 и 9 этого документа. Мне очень не хочется предлагать сейчас же поправку, но я думаю, что это будет в общих интересах. Пункт 8 гласит: «Советское правительство отказывается от всех претензий на акции германских предприятий и т. д.». Я предлагаю после слов: «от всех претензий» добавить слова «в отношении репараций». Цель этой поправки заключается в том, чтобы не создавать впечатления, что у Советского Союза имеются еще какие-либо претензии к германским предприятиям, кроме репараций. Такая же поправка должна быть внесена и в пункт 9, где речь идет о претензиях Соединенных Штатов и Соединенного Королевства.
Сталин. Правильно.
Бирнс. Это моя единственная поправка. Можно ли считать, что документ о репарациях одобрен?
Бевин. А как рассматривать, например, тот случай, когда немцы переняли заводы, принадлежавшие британским подданным, для военных целей до 1939 года. В таком случае из-за этой поправки англичане лишатся своей собственности.
Бирнс. В случае, приведенном г-ном Бевином, поправка не затрагивает положения.
Бевин. Я не возражаю.
Бирнс. Сейчас мы можем обсудить вопрос относительно использования союзной собственности для уплаты репараций или в качестве военных трофеев, если советская делегация успела изучить это предложение.
Сталин. Мы не успели обсудить редакцию этого проекта. Я предлагаю записать такое решение: «Конференция решила принять американское предложение в принципе. Редакцию этого предложения согласовать в дипломатическом порядке».
Мы не успели продумать редакцию, но по существу мы согласны с этим предложением.
Трумэн. Я согласен с предложением советской делегации.
Эттли. Я тоже согласен.
Бирнс. Мне сообщили, что комиссия, занимавшаяся составлением протокола, достигла соглашения. Я считаю ненужным читать весь протокол, а только те пункты, по которым имелись отдельные разногласия. Конечно, сюда мы должны добавить предложение советской делегации относительно военных трофеев, которое мы только что приняли. Других поправок я не имею.
Сталин. У меня есть поправка. По вопросу о западной границе Польши во втором абзаце говорится, что линия границы должна проходить от Балтийского моря через Свинемюнде, как будто линия проходит через самый город. Я предлагаю поэтому сказать, что линия границы проходит от Балтийского моря чуть западнее или немного западнее Свинемюнде. На карте это показано.
(Трумэн и Эттли соглашаются на формулировку «чуть западнее Свинемюнде»).
Сталин. Вторая поправка насчет границы Кенигсбергской области. Во втором абзаце записано, что граница подлежит уточнению экспертов. Предлагается сказать: «При этом точная граница на местности должна быть установлена экспертами из представителей СССР и Польши».
Бевин. Мы не можем предоставить это только Советскому Союзу и Польше.
Сталин. Но там речь идет о границе между Польшей и Россией.
Бевин. Однако это должно быть признано Объединенными Нациями. Мы согласились, что на мирной конференции мы поддержим советское пожелание относительно этой границы, а теперь вы говорите, что эта граница будет определена Советским Союзом и Польшей и что мы тут ни при чем.
Сталин. Это недоразумение. Общая граница определяется мирной конференцией, но есть другое понятие – граница на местности. Дается общая линия границы, но граница на местности может иметь отклонение от воображаемой линии в ту или иную сторону на полкилометра и меньше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144