– Подумаешь, дела у матери! В огородной бригаде работает, картошку выращивает.
– А ты хоть бы раз побывал у нее на огороде! Видел, какие там парники, дождевальная установка?
Витя пожал плечами:
– Зачем мне все это? Я огородником быть не собираюсь.
– Кем ты собираешься быть, мне еще неизвестно. А вот как ты себя дома ведешь – это очевидно. И мне стыдно за тебя!
Витя комично развел руками. Вот беда, когда родная сестра учительница! Вдвойне достается: и в классе и дома…
Потом он придвинул учебник, раскрыл тетрадь и углубился в занятия.
Галина Никитична с досадой отошла от брата. Сколько раз пыталась она поговорить с ним по душам, но Витя обычно отделывался шуточками или отмалчивался. Как же ей справиться с целым классом, если она не может повлиять даже на родного брата!..
Галина Никитична не заметила, как сняла с вешалки пальто, оделась. Хотелось сейчас же пойти к Федору Семеновичу и Клавдии Львовне, поговорить с ними, посоветоваться.
На улице учительница узнала, что директор на реке, у электростанции, и напрямик прошла к Чернушке.
Чуть пониже моста река была перегорожена земляной плотиной. Плотники возводили стропила над новеньким, рубленным из бревен зданием электростанции. У плотины стояла грузовая машина. Володя Аксенов со своей бригадой строителей бережно снимал с нее тяжелые ящики.
Галина Никитична не сразу узнала Федора Семеновича. Одетый в брезентовый дождевик, он вместе со всеми помогал разгружать машину.
Когда последний ящик был спущен на землю. Галина Никитична подошла к учителю:
– Вам и здесь дело нашлось?
– Как же иначе! Вроде свое детище встречаю. Турбину привезли. Электростанцию строим настоящую. Движок скоро в отставку пойдет…
Галина Никитична отвела учителя в сторону:
– А я, Федор Семенович, к вам шла…
– Чувствую. Я и сам собирался к тебе заглянуть. Что там за очередные события в восьмом классе?
– Все в том же духе. Обидели Марию Антоновну. И, конечно, не сознаются, кто виноват. Мне кажется, ребята даже гордятся этим. Вот, мол, мы какие – стена, своих не выдадим! – И учительница неожиданно призналась: – Видно, не способна я быть воспитателем.
– Ну-ну, так уж и не способна?
– В самом деле, Федор Семенович… Я сегодня так разволновалась, что даже с ребятами разговаривать не могла, из класса ушла.
– А это, может, и к лучшему… Ребят не всегда словом тронешь. Нужно, чтобы они иногда почувствовали, что учителю горько и больно за них… – Федор Семенович заглянул учительнице в лицо: – Ты вот с комсомольцами по душам беседовала?
– Собираюсь… Только мало их у меня в классе. Всего пять человек!..
– Это верно, мало еще… Отсюда, может, и все беды. Ты сама-то какой год в комсомоле?
– Одиннадцатый пошел.
– Вспомни-ка эти годы. Кто в первых рядах всегда? Комсомол! Вот с этого и начинай. Заводи друзей в классе, создай опору из комсомольцев.
Сумерки сгущались. Начал накрапывать дождь.
Галина Никитична и Федор Семенович дошли до правления колхоза, и Федор Семенович протянул ей руку.
– А вы разве не домой? – удивилась учительница.
– Нет… Вечером у меня самое горячее время. Сейчас агитаторы собираются.
Попрощавшись с учителем, Галина Никитична направилась к дому.
У бревенчатой стены она заметила нескольких школьников. С крыши текли струйки дождя, и ребята стояли навытяжку, словно по команде «смирно», плотно прижавшись к стене.
– Кто здесь? – спросила учительница.
– Это мы… ваш класс, – отозвалась Варя.
В то же мгновение от стены оторвались трое ребят. Это были Костя с Митей и между ними – Алеша Прахов. Они вытолкнули его вперед, и Алеша едва не сбил с ног учительницу.
– Галина Никитична… мы дознались, – сообщил Костя. – Вот он! Сам все расскажет… Ну же, Прахов!
– Галина Никитична! Это я с чесноком-то придумал, – буркнул Алеша.
– А еще? – толкнул его в бок Митя.
– И «психическую атаку» я затеял. Тоже по глупости.
К Алеше подбежала сестра:
– А про дом, про дом расскажи! Как ты себя ведешь?
– Про дом каяться уговора не было! – отмахнулся от нее Алеша.
– Ах, вот как!.. Опять увильнуть хочешь! – рассердилась сестра. – Галина Никитична, с ним же сладу нет! Пусть его на педсовет вызовут.
– А своими силами класс на Алешу так уж и подействовать не может? – с упреком сказала учительница. – Да и в одном ли Алеше дело?
– Это верно, – согласился Митя. – Виноватых много найдется.
– Галина Никитична! – сказала Варя. – Мы тут думали, думали… Надо нам комсомольское собрание провести. Обсудить все…
– Насчет собрания это вы вовремя подумали! – обрадовалась учительница. – Входите в дом, поговорим…
Глава 6
Чужая радость
С каждым днем Костя замечал, как росла и крепла привязанность Сергея к Марине. Вернувшись из правления, Сергей наспех ужинал, переодевался. «Я на минутку, браты… Дела у меня… Вы тут устраивайтесь!» – и надолго исчезал из дому.
И Костя с Колькой «устраивались». Неторопливо ужинали, потом стелили постели, ложились. Но спалось почему-то плохо. Из облаков вылезала чистенькая, умытая луна, серебрила на лавке старые чугуны, ведра и крынки; за окнами где-то вдалеке пели под гармошку неугомонные девчата.
– Ну вот, ушел на минутку… – вздыхал Колька. – А самого и след простыл!
– Он же у нас председатель… человек занятой, – не очень уверенно пояснял Костя. – Может, у него заседание срочное… Ты спи, Колька.
– Я сплю…
Как-то проснувшись ночью, Костя услышал в углу, где спал братишка, глухую возню и всхлипывания. Он вскочил и испуганно зашептал:
– Ты чего?.. Страшный сон увидел?
– Да нет, я не со сна… Ты полежи со мной, – попросил Колька.
Костя прилег рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107