- Что он сказал? - спросил Пальчик, когда опасность миновала. Теперь он уже не отставал, а, напротив, тянул пса вперёд. - Он сказал: "Пропусти деревенщин! Не чуешь, что ли? Сельские жители! Этот запах ни с чем не спутаешь, прямо с ног валит!" - уже привычно процедил Гав сквозь зубы, не выпуская прут-поводок, - Вот видишь, а ты хотел из нас отбивную сделать, - заулыбался Пальчик. - От большой отбивной я бы не отказался, - причмокнул пёс. - И от маленькой - тоже. - С лучком, с перчиком, с чесночком! - Фу! Какие жуткие вкусы! Запомни/дружок: лучок, перчик и твой чесночок добавляют только в несвежую пищу, чтоб никто ничего не почувствовал. - Но моя мама именно... - Не знаю, как твоя мама, а буфетчица Оля именно так говорила. А она в своем кафе много лет работает, уж она-то знает, - заявил пёс. - Я сам однажды попробовал, потом чихал и долго свой нос в холодной луже держал, чтобы не свербило. На неделю нюх потерял! - Ничего ты не понимаешь. Это произошло исключительно потому, что у вас тонкий нюх, а у нас нет. А перец с чесночком... - Так бы сразу и говорил, - перебил его Гав, - что нюха нет. А ещё спорит. Пальчик только ладошкой махнул: пса не переубедишь. Хорошо, что дома у них он такой молчаливый. Не то б до белого каления маму довёл, если б вмешивался в её кухонные дела. На кухню даже папа со своими советами побаивается заходить, когда она готовит. Однажды она заставила его целый час лук резать, пока он, раскаявшись, все слезы не выплакал. Не подумайте, что Пальчик и Гав теперь полностью забыли про опасность. Они не торопились и настороженно поглядывали по сторонам, нет ли поблизости чёрных терьеров. Спешить, а тем более мчаться стремглав, было нельзя - это могло привлечь внимание. Они шли по улице с широкими газонами, - очевидно, центральной. Кое-где в землю были воткнуты круглые щиты с изображением человеческого силуэта, перечёркнутого крест-накрест. - Сэр, - видимо, снова заговорила в Гаве его "родословная", - хоть здесь вроде бы и мой мир, но я никак не соображу, что это за знаки такие. - Обычные знаки, - вздохнул Пальчик. - У нас такие же есть, только против вас. А эти запрещают выгуливать по траве нас. Теперь сообразил? - Кого - нас? - уточнил Гав. - Нас, людей. Надень очки! - Ах вас?! - довольно хмыкнул Гав. И сразу пошёл по траве, ведя его по тротуару. - Приятно чувствовать себя господином. Хоть раз выгуляю себя по-человечески. Пальчик предупредил, что, возможно, даже и собакам здесь это запрещено. Но Гав ответил, что нижнее чутьё говорит ему совсем о другом. А с нижним чутьём не поспоришь. Город уже не удивлял Пальчика, за эти два дня он всякого навидался. Однако многое для него было странно. За столиками кафе, выставленными прямо на тротуар, сидели гурманы - королевские пудели, курцхаары, шпицы, эрдельтерьеры и другие породистые особы. Беспородные, заметил он, держались отдельно. В основном они были обслугой: официантами, шофёрами продуктовых машин, дворниками... Породистые холеные собаки, развалившись в ажурных креслах, ели длинными мелкими ложками поросячий фарш, смешанный с яичным желтком, из глубоких прозрачных мисок, а на десерт смаковали изысканное блюдо: "мороженое мясо". Об этом, глотая слюнки, сообщил Пальчику Гав, которому про всё, в свою очередь, поведал ею чуткий нос. Л пили "аристократы" исключительно безалкогольные напитки. Гав рассказал, как он ещё в детстве вылакал у киоска лужицу пролитого пива: у него отнялись задние лапы, он полз, оглядываясь и глупо лая на них, потому что они его не слушались. - Поучительная история, - строго взглянул он на Пальчика, словно подозревая, что в будущем тот непременно начнет попивать. Первых блюд никто из породистых собак не ел, и ничего горячего - тоже. Трескали - по выражению Гава, позаимствованному известно у кого, - только холодные закуски, чему, наверно, позавидовали бы многие человеческие дети. Иные оригиналы ещё и смачно хрустели сочными морковками, яблоками, капустными кочерыжками и малосольными огурцами. Впрочем, как и у нас. Расплачиваясь, клиенты небрежно швыряли на стол монеты: - Сдачи не надо! Оставь на кости, - это напоминало наше выражение: "на чай". Пальчик заметил, что никто не курит. - Отбивает нюх, - пояснил Гав. - Как нижнее, так и верхнее чутьё! - А среднее бывает? - поддел его Пальчик. - Средними бывают только люди, - парировал Гав. - Индусы, например. - Кто?.. - Не помнишь, что ли, твой папа зачитывал маме из газеты: "Средний индус съедает в год четыре яйца"! Пальчик опять не стал с ним спорить, всё равно ничего не докажешь. Поддёргиваемый "поводком", он свернул за Гавом в боковую улицу. Здесь вместо чистеньких нарядных кафе потянулись обычные грязноватые харчевни для беспородных собак. В отличие от породистых, те были не столь разборчивы в еде. Официанты подавали им всякие жилистые обрезки, хрящи и кости. Зато вопреки собачьим правилам они налегали на какую-то явно хмельную бражку - задние конечности у них и впрямь отказывали подчас полностью. И если кто-то умудрялся упасть под стол, то быстро подъезжал фургон, ловкие шавки хватали бедолагу за хвост и швыряли в кузов. - В тюрьму? - посочувствовал Пальчик. - Судя по запаху от фургона, - шевельнул носом Гав, - их повезут в баню. - Повезло, - удивился Пальчик. - Ага, - кивнул пёс. - Их там моют брандспойтами. - Он снова понюхал и дополнил: - Под большим давлением. Пальчик вспомнил, как пёс-хозяин поливал из пожарного шланга трёх цепных людей, и задумчиво сказал: - Интересно, кто у кого тут пить научился, люди у собак или собаки у людей? - Ничего интересного, - отрезал Гав. - И запомни: там, у нас, собаки не пьют, хотя про иных клиентов буфетчица Оля и говорит: "Пьёт, как собака!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56