Спать, спать…
Лошадь размахивала блестящим хвостом, отгоняя назойливых мух. Влево-вправо, влево-вправо… Жарко пекло солнце, похожее на глазок доменной печи. Спать, спать…
– Ну, вставай, приехали, – оказал парень, расталкивая уснувшего Спасибо.
Олег сел на песок у моста через ручей и долго смотрел, как телега уплывала к горизонту, пока не превратилась в крохотную черточку и не растаяла совсем.
Олег искупался. Ключевая вода освежила его, и он пошел назад, навстречу ребятам. А то будут потом подсмеиваться – лентяй, мол, лодырь, жиркомбинат. А разве он виноват, что у него аппетит хороший? Мать ему всегда говорила: ты ни в чем меру не знаешь. Ну, не знает, не знает! А что поделаешь? А если он объелся, а после еды мертвый час полагается. Зачем по жаре трястись?
А все-таки нехорошо. Нечего было перед ребятами выхваляться. Нашел, чем удивить! Удивил на свою голову! А теперь все мужественно идут по жаре и, наверное, смеются над ним. Ну, и пусть смеются, пусть! А все-таки он доказал: мог бы и не съесть всего, а все-таки съел! А ведь если б не съел, все бы смеялись еще больше. Жадина, мол, жадина! А он никакой не жадина. Просто хотел всех удивить, а вышло… Зато он теперь может три дня не есть. Запросто, как верблюд!
Внезапно из-за куста выскочили трое каких-то мальчишек и загородили ему дорогу.

Глава 2.
Допрос


Через прорехи в крыше было видно голубое небо, в котором неподвижно застыли ватные горы облаков. Казалось, что дырявая крыша залатана небом.
В этом заброшенном сарае, заставленном старыми бочками и сломанными ящиками, собралась любопытнейшая компания.
На широченном дубовом чурбане сидел Олег Спасибо. Руки у него были связаны за спиной толстой бельевой веревкой. По бокам Олега стояли, как часовые, двое мальчишек. Один – длинный, костлявый, в синей кепке, сдвинутой козырьком на затылок. Другой – низенький и круглый, как мячик, в огромной солдатской пилотке. Если бы пилотку не удерживали растопыренные уши, она бы, пожалуй, накрыла всю голову, до самого подбородка.
В глубине сарая бочки были сложены одна на другую, почти до самого конька крыши. Из самой верхней бочки торчала по пояс девчонка лет девяти в полосатой, словно тельняшка, кофточке. На шее у нее болтался большой полевой бинокль, а в руках она держала толстый блокнот и карандаш. Девчонка была похожа на впередсмотрящего. И наверно, страшно переживала, что ее бочка стоит в захламленном сарае, а не висит на грот-мачте надежного брига.
А у самой двери, на груде ящиков, восседал конопатый мальчишка в соломенной шляпе. Он в упор смотрел на угрюмого Спасибо и задумчиво потирал оцарапанный нос.
В одном из углов сарая стоял врытый в землю ржавый турник.
А над ним на стене висел портрет академика Келдыша, явно вырезанный из «Огонька».
– Ты лучше не ври! – конопатый показал Олегу кулак. – Признавайся, а не то…
– Пока не развяжете, – заявил Спасибо, – отвечать не буду.
– Развяжите его! – важно сказал конопатый.
– Ну! – снова грозно возвысил голос «атаман», когда веревки упали с рук Олега.
– Я уже все оказал, – спокойно ответил Олег, разминая затекшие кисти рук.
– Повтори! – конопатый хитро прищурился. – Может, собьешься…
– Не собьюсь! Во-первых, – никакой я не Сережка! Во-вторых, никакой я не шпион! В-третьих, ни в какую деревню Красный богатырь я к бабке из города не приезжал! А в-четвертых, плевать мне на ракету, которую вы строите!
– Помедленней, – одернула его девчонка. – Не успеваю записывать!
– Чего вы ко мне пристали? Вы меня спутали! – негодовал Спасибо. – Сейчас наш отряд придет, вам таких за меня вломят!
– Вот это врет! – восхищенно затараторили часовые. – Чешет, как по-писаному!… Нам про тебя все известно! Ты еще вчера должен был из города к ним на помощь приехать!… Сознавайся!
– Да, он, он! – уверенно сказал атаман. – Они так и говорили: толстый, мордатый!
Олег рванулся вперед, но часовые повисли на нем и буквально не давали сдвинуться с места.
Атаман пощупал муокулы Олега и пренебрежительно заметил:
– Нашли кем угрожать… Силы у тебя никакой, сплошной жир!
Олег изловчился и боднул атамана головой в грудь.
Тот отскочил в сторону и завопил:
– Ну, ты!… Я тебе!… Мы тебе!… Не очень!
Снова забрался на ящики и пробасил с «высоты своего положения»:
– Они тебя поймали, – и он кивнул на часовых. – Пусть они тебя и проверяют: ты это или не ты.
– И проверим, – затараторил низенький мальчишка в пилотке. – А он и не должен сильным быть. Они, когда грозились, мне так и сказали: «Вот приедет Сережка к бабке из города, худо вам будет. Ты не смотри, что он жирный и неповоротливый, у него зато книг тыщи, и он вашу любую хитрость за минуту раскрыть сможет».
– Слабак, значит? – я им говорю. – А у нас любой на турнике пять раз сможет подтянуться на одной руке». А они опять: «Он зато умный, у него книг тыщи!…»
– Ну, тут они наврали, он не очень-то и умный, – задумчиво сказал длинный мальчишка, – это всем ясно. Иначе он бы к нам не попался. Ходит по лесу и глазами хлопает. А вот силу его проверим… Если ты не сможешь на одной руке пять раз подтянуться, – и он толкнул Олега в бок, – значит, ты и есть тот самый Сережка.
– А если подтянусь? – засопел Олег.
– Пять раз! – снова повторил длинный.
– А если семь? – яростно опросил Олег… Девчонка засмеялась и прикрыла рот ладошкой. Атаман насмешливо хмыкнул.
Часовые захихикали.
Олег подошел к турнику и начал подтягиваться.
– Раз! Два! Три!
– Четыре!…
– Пять!…
– Видел?! – опешил конопатый.
А Спасибо, дрыгая ногами, уже пытался подтянуться в шестой раз. И подтянулся! А потом напряг все силы, изловчился и коснулся подбородком перекладины…
В седьмой раз!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48