То же самое сна проделала и с другой дверью, с тем же результатом. Вернулась к телефону. — Слышите?.. Нет, нет, это так — маленькая проверка. Нет. Мне никого не нужно. Довольно Биба и Кароля. Да, больше ничего.
Она повесила трубку и закурила. Долго стояла у телефона.
Ма оставалась в своём тёмном уголке — неподвижная, со сцепленными пальцами похолодевших рук. Страх лишил её сил. Мысли путались. Было ясно одно: та, что выдаёт себя за уполномоченного партизанского штаба, — изменница. Это, наверно, вражеская шпионка, которой удалось овладеть паролем партизан.
Ма с трудом поднялась и, шатаясь, пошла к выходу.
4
В миссии шли приготовления к приёму высоких гостей. Убрав комнаты, освобождённые постояльцами, Тан Кэ и Го Лин спустились в столовую. Они знали, с какой придирчивостью Ма осмотрит стол, и, чтобы избежать её замечаний, накрывали его со всей тщательностью. Но, по-видимому, в данный момент хлопоты горничных даже как будто не касались Ма. Она не входила в дом, предпочитая оставаться в парке. Когда сквозь деревья мелькал огонь освещённого окна, она втягивала голову в плечи и как потерянная бродила по самым дальним дорожкам. Иногда, решившись приблизиться к дому, она заглядывала в окно и видела девушек, хлопочущих у стола, видела Аду-Мэй, Биба и Кароля, проверявших стальные ставни и оружие. Все путалось у неё в голове. Она не знала, что же ей предпринять для того, чтобы спасти товарищей от разоблачения. Надо скорей рассказать все У Вэю. С этой мыслью Ма поднялась на ступени заднего крыльца. И тут же навстречу ей распахнулась дверь. Ма оказалась в полосе яркого света, падающего из кухни. На пороге стояла Ада-Мэй. Она молча взяла Ма за руку и ввела в дом.
— Одевайтесь, сейчас приедет Янь Ши-фан, — повелительно сказала она.
Ма, двигаясь как автомат и глядя перед собою пустыми глазами, пошла в комнаты.
У ограды раздался гудок автомобиля. Агенты переглянулись и с возгласом «Баркли!» бросились в сад.
Ада-Мэй погасила свет и подошла к окну. Сквозь раздвинутую штору ей было видно всё, что происходит в саду.
В аллею въехал броневой автомобиль и остановился перед домом. Из броневика вышли Янь Ши-фан и Баркли. Советник окинул взглядом здание миссии и направился к крыльцу. Двое солдат с автоматами на ремнях остановились у дверей.
Ада-Мэй задвинула штору и отошла от окна. В комнату вошли Баркли и Янь Ши-фан в сопровождении Сяо Фын-ин. Баркли, казалось, ничуть не удивился, увидев китаянку. Он даже удовлетворённо кивнул головой и, обращаясь к ней, как к знакомой, сказал:
— С сегодняшнего дня за порядок здесь отвечаете вы. Вы будете представлять нас в миссии его святейшества папы… Надеюсь, в остальном вы инструктированы?
— Да, сэр.
— Мы с генералом Янь пробудем здесь до утра.
— Очень хорошо.
Вошла Ма. Ада-Мэй тоном хозяйки сказала ей:
— Покажите господам их комнаты.
Янь Ши-фан и Сяо вышли. Баркли задержался.
— Должен вам сказать, — обратился он к Аде-Мэй, — что события развиваются совсем не так, как нам хотелось бы. Тишина на фронте — перед бурей. Красные готовят генеральный штурм Тайюани. Положение чрезвычайно серьёзное. «Красные кроты» до сих пор не уничтожены. Не исключено, что Тайюань падёт. Мы, конечно, не сложим оружия, но борьба примет иные фермы — уйдёт под землю. Подготовьте почву для работы в тылу. Мы с Янем улетаем завтра. Вы будете тут действовать самостоятельно.
Глава девятая

1
Очнувшись от охватившего её короткого забытья, Цзинь Фын быстро сообразила, где она и что должно теперь делать. Не было надежды вернуться в миссию святого Игнатия подземными ходами. Оставалось проделать этот опасный путь по поверхности земли. Это не легко, но другого выхода нет. Она, не раздумывая, отправилась в путь.
Цзинь Фын успела только подойти к окраине, когда раздался сигнал полицейского часа. После этого сигнала никого из города и в город без специального пропуска не пускали. Патруль стоял у того места разрушенной стены, где раньше были ворота, и проверял пропуска. Справа и слева от пролома в стене поле было загорожено колючей проволокой. Девочка в отчаянии остановилась: она опоздала в миссию.
Обдав Цзинь Фын пылью, по направлению к городским воротам промчался военный грузовик. В отчаянии она взмахнула рукой и закричала, не надеясь, что это может ей помочь.
Она была почти уверена, что если бы шофёр случайно и услышал её зов, то не остановился бы. Но, к её удивлению, грузовик заскрипел тормозами. Из кабинки высунулся китаец. Когда Цзинь Фын, запыхавшись, подбежала к грузовику, шофёр сердито крикнул:
— Что случилось?
Цзинь Фын и сама не знала, что умеет так жалобно просить, как она просила шофёра взять её с собой. Она с трепетом вглядывалась в его лицо, и все её существо замирало в ожидании того, что он ответит. От нескольких слов, которые произнесёт этот человек, зависела её судьба. Нет, не её судьба, а судьба товарищей из миссии, судьба порученного ей важного задания. Но ничего этого она не смела, не имела права сказать шофёру. Ей приходилось тут же наскоро придумывать что-нибудь такое правдоподобное и такое важное, чтобы шофёр не мог ей отказать.
Дрожа от нетерпения и страха, она смотрела в глаза молодому шофёру; она видела, как его губы растянулись в улыбку и, вместо окрика, которого она ожидала, произнесли:
— Садись. Ты не так велика, чтобы перегрузить мою машину.
Не помня себя от радости, девочка залезла в кузов и в изнеможении опустилась на наваленную там солому. Несколько придя в себя, она разгребла солому и зарылась в неё. Ей стало душно, в лицо пахнуло терпкой пылью, жёсткие стебли больно кололи лоб, щеки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33