В сущности, весь этот район считался в Алмате «тихим центром», местом, где никогда не было автомобильных пробок и ветхого жилья. Лет пять назад по стране пошло новое поветрие, которое только ширилось со временем — богатые чиновники и бизнесмены покупали в «тихом центре» конспиративные квартиры, в которых селили своих любовниц, часто несовершеннолетних. Возможно, один из них как раз выруливал на выход, после пары-тройки часов отдыха на упругом смуглом животике молоденькой казашки. Но Мамед не повелся на это.
— Не знаю, что-то ударило по нам, — ответил Смольников.
— Ты цел? — это опять Омаров.
— Вроде да! — Смольников включил фонарик и пошарил вокруг. Потом догадался выключить свет и внимательно посмотреть на заднюю дверь. Почти на уровне пола он обнаружил два маленьких отверстия, сквозь которые мелькала дорога.
— Есть! Две дырки на задней дверце! — сказал он.
— Ясно, значит, стреляли, — заключил Омаров.
Тем временем, Мамед сбавил скорость, а потом и вовсе завернул куда-то во дворы. Порулил, пристраивая машину, и заглушил двигатель.
— Мамед, а что встали? — удивился Омаров, когда Мамед поднял рычаг ручного тормоза.
— Жантик, ты совсем оглох! — проворчал Мамед, снимая с себя ремень безопасности. — Ты что, не слышишь?
— А что такое?
— Рама погнулась, царапает колесо. Далеко не уедем.
Мамед выскочил из машины и пошел осматривать ее. Смольников пробрался вперед, к своему товарищу. Не сговариваясь, они обнялись.
— Как мы их обули, а?! — возбужденно воскликнул Омаров. — Кто-то хотел взять нас за ляжки, да не на тех нарвались!
— Мамед — мужик! Настоящий мужик! — радостно вторил ему Смольников. Они сидели рядом, переполненные эйфорией, как два футбольных болельщика после победной игры своей команды.
— Смола, да ты кровенишь? — Омаров внимательно посмотрел на Сашу, затем на свою печатку, измазанную чем-то красным. — Ты не ранен часом?
— Нет, это я головой так приложился!
Омаров взял из аптечки бинт, соорудил из него тампон и с помощью пластыря, кое-как прикрепил его на затылке товарища.
Мамед, тем временем, закончил ковыряться под капотом. Невеселый, он залез в кабину, вытирая свои кожаные перчатки ветошью.
— Радиатор раскокали! — сказал он, подводя итоги дерзкой схватки с неведомым противником. — С такой рожей ехать нельзя, гаишники цапанут.
— Это понятно... — задумался Омаров. Он достал свой сотовый телефон и набрал номер заказчика.
— Алло, это я! Товар у нас, только мы встали из-за поломки!
Собеседник на том конце провода, видимо, призадумался. Омаров некоторое время слушал тишину, но вскоре дождался ответа.
— Да все нормально! — твердо заверил он собеседника. — Все чисто, мы припарковались во дворах! — потом, не убирая телефон с уха, он оглянулся на Мамеда и спросил: — Где мы находимся?
— На Кунаева-Комсомольская!
— Алло, мы на углу Кунаева-Комсомольская, надо заехать со стороны центра. Увидите трансформаторную будку, мы сразу за ней стоим.
— Все, ждем! — попрощался он с собеседником и выключил телефон.
Его маленькая команда наконец-то могла вздохнуть спокойно. Жантик покрутил радио, и в салоне тихо заиграла музыка. Взял сигаретку и вышел покурить. Ребят он попросил остаться, чтобы не привлекать к себе внимания. Прохладная алматинская ночь объяла одинокую раненую машину, надвинулась на них неопрятной чернотой своих деревьев. Со стороны проспекта изредка доносился шум. Рядом гудела трансформаторная будка. Темный двор крепко спал, в ожидании нового утра. Смольников не выдержал и направился к Омарову, решать свои вопросы.
— Жантик, кто это был? — спросил его Смольников, подкуривая у него сигарету.
Курил он мало, сильной табачной зависимости у него не было. Может, и вовсе бросил бы, если не заметил на своем опыте, что курение — вещь очень полезная, когда речь идет о налаживании контактов, или если нужно поговорить с человеком приватно, чтобы узнать какую-то важную информацию.
Омаров в ответ лишь махнул рукой, разгоняя табачный дым.
— А Бог их знает!
— Менты?
Омаров цокнул языком и замотал головой:
— Нет, не менты.
— Они знали, зачем мы пришли? Может, нас сам заказчик подставил?
Омаров ничего не ответил. Молча бросил сигарету на землю и раздавил ее ботинком.
— Если нас подставил сам заказчик, то мы скоро это узнаем, — сказал он не без иронии. Его лицо было освещено светом единственной на весь дом лампочки в подъезде, но даже в этом слабом свете было видно, как оно осунулось за эту ночь.
— Вы проверьте лучше ящики, а я снаружи постою, — сказал он, доставая из пачки вторую сигарету.
Смольников кивнул и вернулся к машине. Они взяли с Мамедом по фонарю и полезли в грузовой салон, чтобы посмотреть, куда ударили пули. Первую отыскали почти сразу же. Она пробила перегородку перед сиденьем и увязла в толще металла.
— Это бронебойная, — сказал Мамед, выковыривая пулю с помощью отвертки.
— А как ты определил?
— Ты сравни отверстия на задней дверце и здесь! Пока пуля летела, она как бы «разделась». Потеряла рубашку, а сердечник пошел дальше, пока не уперся в стойку.
Мамед вскоре извлек на свет маленький черный цилиндрик.
— Меткий пацан пулял в нас, меткий! — сказал он.
Смольников повертел в руках еще теплую вещицу.
— Возьми на память, — предложил Мамед. — Она чуть не задела тебя!
Со второй пулей возникли проблемы. Ее нигде не было. Они долго искали ее примерно в том же месте, куда ударила первая.
— Глянь на ящики, — наконец сказал Мамед.
У Смольникова что-то замерло и сжалось в груди, когда он увидел черную дырку на поверхности контейнера, того, что был поближе к задней стенке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21