– Но здесь нет лестницы, мастер Эбенизер.
– Она должна быть…
– Да, сэр, я сам оставил ее здесь, но сейчас лестницы нигде не видно…
– Говорю тебе, брат, Ева-Энн пошла дальше. Нам надо торопиться!
– Но может он забралась на стог, Иеремия…
– Нет, дорогой брат. Она же направляется в Лондон, зачем ей прятаться в стогу. Господи, одна, в темноте… О, брат, если она покинула нас, если мы действительно потеряли нашу бедную девочку, Монкс-Уоррен опустеет, жизнь наша померкнет…
– Успокойся! Ты бы лучше помолчал, Иеремия, не смей даже думать об этом. Ведь если она и впрямь отправилась в Лондон, то только лишь ради этого развратного негодяя Дентона, будь он проклят!
– Тише, брат!
– Нам и впрямь следует поторопиться!
Все трое побрели дальше, фонарь качался в руке Джейкоба блуждающим ночным светляком.
Сэр Мармадьюк привстал и взглянул на девушку. Та уткнулась лицом в душистое сено. И без того изумленные органы чувств джентльмена уловили явственный всхлип. Сэр Мармадьюк как-то съежился и стал несколько беспорядочно вращать глазами, взглядывая то вниз, то снова на девушку, и лишь после четвертого всхлипа он решился спросить:
– Почему вы плачете?
– Потому, – голос ее был глубок и мягок, – что я люблю их всем сердцем, и у меня душа разрывается на части при мысли, что я покидаю их надолго, если не навсегда.
– Тогда почему бы вам не вернуться обратно?
– Нет-нет, я не могу, пока не могу.
– Почему?
– Я убежала из дома, чтобы выйти замуж, – просто ответила девушка, – и все же… – тут ее голос стал удивительно нежен – мне так тяжело оставлять этих дорогих мне стариков. Видите ли, я у них единственный ребенок, у них больше никого нет и не будет.
– Вы их племянница?
– Да.
– И вы действительно направляетесь в Лондон?
– Да.
– И, как я понял, не одна?
– С возлюбленным, сэр.
– С тем самым человеком, которого ваш дядя назвал негодяем?
– О, он не знает его так хорошо, как я.
– А вы, конечно же, полагаете, что знаете своего возлюбленного очень хорошо?
Девушка удивленно взглянула на него.
– Ну да, сэр. А как же иначе? Ведь я люблю его.
Тут сэр Мармадьюк быстро нагнулся и заглянул ей в лицо. Чудесные глаза открыто встретили его пытливый взгляд, они были чисты, как луговая роса.
– Вы действительно любите его, дитя мое?
– Да! Он настоящий джентльмен, красивый и смелый. И любит меня всей душой. Он так часто говорит мне о своей любви.
– И сегодня ночью вы встречаетесь с ним?
– Да, мы собираемся пожениться сразу же, как только прибудем в Лондон. Но все-таки я иногда боюсь…
– Если вы не хотите, вы не должны мне ничего говорить.
– Нет-нет, я очень рада поговорить с вами о моей любви. Я ведь никому не рассказывала, лишь старушке Нэнни, а она совершенно глуха. Но, сэр, – девушка подняла глаза и взглянула на звезды, – любовь так отличается от того, что я себе представляла.
– Почему же, дитя мое? – спросил он, не в силах оторвать глаз от безмятежной прелести своей собеседницы.
– Меня вот что беспокоит, сэр. Когда моего возлюбленного нет рядом, я рвусь к нему, но когда мы вместе, мне так часто хочется убежать от него, мне все время что-то мешает.
– Но что?
– Не знаю. Что-то в его глазах или голосе…
Она сдвинула густые брови и хмуро взглянула на безмятежную луну. Какое-то время девушка сидела, обхватив колени руками божественной формы, забыв, казалось, о своем собеседнике.
– А давно вы знакомы со своим избранником?
– Почти две недели, сэр. А теперь я уж и пойду. – Она вздохнула, надела соломенную шляпку. – Мы встречаемся в десять часов.
– Но лестница?
– Она здесь, наверху. Я втащила ее за собой.
– О, вы, должно быть, необычайно сильная девушка.
– Да, это так, сэр, – с бесхитростной улыбкой ответила мисс Ева.
– И вы не испугались, обнаружив меня здесь?
– По правде говоря, поначалу немножко испугалась, но мне все равно больше негде было спрятаться, и я решила остаться здесь. Ну а когда я разглядела вас получше, то поняла, что никакой опасности вы для меня не представляете.
– Ха, это все мой рассудительный возраст, дитя!
– Нет, сэр, у меня не было времени определить ваш возраст и убедиться в вашей рассудительности. И потом, меня успокоил ваш храп.
– Храп? – воскликнул сэр Мармадьюк, слегка побледнев. – Я что, и в самом деле храпел?
– Да, сэр, и так громко, что я была вынуждена разбудить тебя, иначе мои домашние услышали бы.
– Пожалуйста, примите мои смиренные извинения, сударыня! – сэр Мармадьюк несколько горестно улыбнулся. – Ей богу, я, как, наверное, и все прочие, полагал, что подобное может происходить с кем угодно, но только не со мной! Храпеть на стоге сена, да еще в подобных обстоятельствах – это крайняя степень дурного вкуса. И все же я очень рад, что не напугал вас.
– Я перестала вас бояться, как только поняла, что вы джентльмен, – важно кивнула девушка.
– А, наверное, моя одежда, но ведь она так небрежна…
– Лицо! Я увидела ваше лицо, – и она спрятала свое собственное хорошенькое личико под шляпкой. – А теперь, сэр, прощайте, мне и впрямь пора.
– Тогда, – сэр Мармадьюк подобрал свою элегантную шляпу, – если вы позволите, я провожу вас…
– Благодарю, сэр, я буду рада познакомить вас с моим возлюбленным.
– Спасибо, – в свою очередь поблагодарил сэр Мармадьюк, но голос его был угрюм. – С превеликим удовольствием.
– Тогда пойдемте!
Он хотел ей помочь, но она уже спустила лестницу и в мгновение ока очутилась внизу. Непринужденная грация и удивительная легкость, с какими девушка исполнила это упражнение, привели джентльмена в полнейшее восхищение. Сэр Мармадьюк начал спускаться следом, стараясь делать это настолько проворно, насколько позволяли негнущиеся суставы и тесные сапоги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87