- Секретарша у них тоже Людочка, Павел в основном с ней разговаривал. Один раз - с заместителем начальника управления Геннадием Аркадьевичем... Моего дядю тоже зовут Геннадием.
- Дядя живет в Красном Лимане?
Она покачала головой.
- В Кривом Роге, на шахтах.
- Он знает о свадьбе?
- Знает. - Тулянинова была сбита с толку, не пыталась анализировать вопросы, которые Денисов предлагал. - Он поздравил нас, выслал восемьсот рублей на свадьбу.
- Почтой? - спросил Денисов.
- Телеграфом. Мы ведь уезжали...
- А деньги? Тоже в ячейке?!
Она сделала неуловимое движение, проверяя.
- С собой. Жить придется пока с бабушкой Павла, потом вступим в кооператив...
У него больше не было вопросов: Тулянинова рассказала обо всем, что знала. Денисов подумал о том важном, что должно было связать воедино полученную информацию.
"Начать с анонимки... - Он отвернулся, взглянул сквозь стеклянную стену, за ней был такой же "аквариум", только еще более огромный, с зелеными и красными огнями подсветки. - Писавший сидел ночью в опустевшем почтовом отделении, вырисовывая букву за буквой на телеграфном бланке..."
Денисов представил сухое, высвеченное беспощадно-ярким светом помещение почты - пористый потолок, кабины междугородных телефонов-автоматов. В течение полутора часов, когда поток людей иссякнет, телеграфистки ведут бесконечные разговоры, красятся и ухаживают за ногтями. И только одна из них - что дежурит в зале, по другую сторону невысокого барьера - наблюдает за посетителями.
Он снова извинился перед Туляниновой:
- Ждите меня тут.
Очередную волну пассажиров несло с перрона к выдавшемуся далеко вперед входу в туннель. Несколько уборщиков с ломиками и скребками прошли мимо, возвращаясь после ночной уборки путей: через короткое время ожидалось прибытие астраханского.
По дороге в почтовое отделение Денисов по рации вызвал Антона.
- Закажи еще раз Донецк...
- Снова Шульмана? - спросил Сабодаш.
- Проверь его по адресному бюро. Проживает ли?
- Может, позвонить по месту работы Павла? В МИД?
- Не надо пока... Тулянинова просила.
- Я не понимаю насчет Шульмана. Ты считаешь, что Тулянинова могла напутать?
- Объясню потом.
В почтовом отделении у окошка снова толпилось много людей, столько же сидело за столиками. Под потолком беззвучно кружили пропеллеры вентиляторов.
Служебным проходом Денисов прошел мимо стрекочущих аппаратов внутрь, к старшей по смене.
- Здравствуйте.
- Здравствуйте, коли не шутите... - Старшая улыбнулась. На почте не признавали официальностей.
- С вечера не присел! Шутки... Кто у вас дежурил ночью шестого?
- На аппарате или в окошке?
- В зале.
- Обязательно надо?
- Непременно.
- Придется сказать. - Старшая смены взглянула в график. - Кожухова Тоня. Да вы знаете ее - высокая такая, расфуфыренная.
- В зеленом пальто?
- В шубе. С черным поясом. В бархатном берете.
Денисову было важно представить ее себе.
- Замужняя?
- Нет... Пока!
- Значит, невеста!
- Представьте, скоро свадьба.
- Как она сегодня работает?
- С двадцати одного. Но ее не будет...
- Почему?
- Отпросилась.
Денисов подумал.
- Можете дать ее телефон?
- Здесь что-то не то, - засмеялась старшая. - Надо сообщить ее жениху. Ладно. Записывайте...
Денисов вернулся в центральный зал, по аппарату прямой связи позвонил Антону.
- Уточни адрес Кожуховой по номеру телефона... - Он продиктовал семь цифр, полученных в почтовом отделении. - Как у нас с машиной?
- Транспорт есть. Тебя интересует Кожухова?
- Она дежурила в зале, когда тот писал анонимку...
- Ночью шестого?
- Да. Хочу съездить к ней домой.
- Один не поедешь, - сказал Сабодаш. - Только вместе.
- А Донецк?!
- Вячеслав Шульман в Донецке не проживал и не проживает. Тулянинова что-то напутала...
- Скоро все узнаем! Пусть шофер подгонит "газик" к выходу на площадь.
- Тулянинова поедет с нами? - спросил Антон.
- Обязательно...
Но покидая зал, Денисов заскочил в служебный отсек, в помещение, выделенное уборщицами. В длинной узкой комнате за столом пять или шесть пожилых женщин пили чай.
- Доброе утро...
Они предложили чаю, но он отказался:
- Дела... Спасибо.
Женщины не признали причину основательной:
- Всех дел не переделать...
Седая старуха цветочница, торговавшая днем мимозами, задумчиво смотрела перед собой.
- Тетя Вера... - Денисов напомнил о цветах для новобрачной, о реплике Павла. - Сегодня днем... Помните? Он назвал вас "мадам"?!
- Ну? - спросила старуха.
- Куртка кожаная... Вспомнили?
- Вспомнила.
- Мужчину этого вы видели раньше?
- Ни разу. И женщину тоже.
- Что он собою представляет?
Цветочница пожала плечами:
- Он? Могу точно сказать. Прохиндей.
Старуха явно была не в духе, пытаться извлечь что-либо из дальнейшего разговора с ней представлялось совершенно бесполезным.
Улицы были еще пусты, но шофер вел машину с осторожностью: легкий снег едва прикрывал ледяные проплешины. Антон откровенно посапывал на заднем сиденье.
"Вот и ночь прошла". - Денисов покосился в зеркальце над головой: Тулянинова с закрытыми глазами сидела рядом с Антоном. Денисов был уверен - она не спала.
"Что вы еще узнали, Денисов?" - Он продолжал игру с собой.
"Много-много интересного..."
В основе игры лежала мечта: неспешно обсуждать меняющуюся перспективу с тонким спокойным собеседником.
"Ночь не прошла напрасно..."
"А конкретно?"
"Аноним, как я уже указывал, подозрительно хорошо осведомлен обо всем, что касалось Павла: знал, что он заедет в Донецк, хотя цель поездки - Красный Лиман... По какой-то причине оказался на вокзале... Но! Зачем писать анонимку в Донецк, если через несколько дней Павел вернется в Москву?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10