Подумав, он заподозрил, что отказ последует в завуалированной форме.
- У тебя как с транспортом?
Но он и тут ошибся.
- Нормально. Машина тут.
- Вот и хорошо. - Домодедовец успокоился. -Давай...
Майор спросил небрежно:
- А че там ?
- Разборка. На мосту над путями...
- Постой...- Майор вроде бы даже подосадовал. - "На мосту над путями..."Мы ведь мосты не обслуживаем!..
- Ты не понял! Переходной мост над железной дорогой! Над Главными путями!
- Я все понял! В черте города мы обслуживаем только рельсы и шпалы... Майор принялся компостировать мозги. - У вас ведь город, помоему...
- Полвека с лишним!
- Ну вот! Есть бумага о разограничении территории. Начальство подписало.
Домодедовский дежурный задумался. Москвич, похоже, говорил дело. Про бумагу о разграничении территории обслуживания он действительно слышал краем уха. На всякий случай спросил:
- У тебя нет ее под рукой?
- Надо поискать. А чего там на мосту? Чегонибудь серьезное?
Домодедовец быстро попрощался.
- Пока точно не знаю. Мое дело поставить в известность...
Майор перекатил конфетку во рту. Он уже знал от кого надо ждать самую точную информацию...
Заместитель Игумнова Цуканов и перемогавшийся в ожидании назначения подполковник по прозвищу "Штирлиц"пригнали на привокзальную площадь в Домодедово довольно быстро - по почти пустому в этот глухой час ночи скоростняку.
У станции Цуканов сразу заметил сотрудников домодедовской милиции в штатском, они перекрыли подход к пешеходному мосту. Тут же поблизости толпились нивесть откудато появившиеся в такое позднее время зеваки.
Для начала Цуканов сразу освободился от своего спутника, которому откровенно не доверял. Штирлиц прямым ходом отправлялся к монтерам пути. Работяги могли многое рассказать о событиях этой ночи, если бы захотели.
- Перепишите всех, кто работал в ночную смену...
Предварительный инструктаж подполковника он произвел еще в дороге, теперь только напомнил:
- И не забудьте насчет милицейских патрулей... - В качестве чужого
подполковник был для всех только на "вы".
- Я понял, - Штирлиц - типичный внешне сотрудник Комитета Глубокого Бурения - поджарый, вроде неловкий, с мелкими чертами лица и отличной пластикой собранного мускулистого тела, поправил воротник куртки. Внимательно взглянул на Цуканова. - Что-нибудь еще?
Он постоянно напрашивался на поручения.
Это настораживало.
Не меньше чем тянувшийся за Штирлицем скандальный шлейф - слухи о принадлежность к таинственным спецслужбам, обрывки недвусмысленных разговоров.
"Кто его знает, чем они там занимались у себя? Если засекали мобильник Джохара Дудаева - черт с ним... А если закладывали гексаген или подрывали собственные блокпосты под видом вахабитов?!"
- Я буду там... - Цуканов кивнул на мост.
- Там вроде оцепление...
Зам только махнул рукой,
- Закончите с монтерами - возвращайтесь сюда...
"Выканье"давалось Цуканову с трудом. Нормальные люди все были друг с другом на "ты". Если, конечно, человека не собирались арестовывать. Тогда закон обязывал соблюдение ненужного этикета...
- И здесь ждите...
У ближайшей милицейской цепочки Цуканова действительно притормозили. Правда, тут же разобрались. Не понадобилось даже милицейского удостоверения. Свернутая газета, грубоватое запанибратство выдавало своего. Кроме того сразу нашелся и знакомый мент - не раз приезжавший на вокзал за билетами. ..
- Что тут было? - Они поздоровались.
- Разборка...
Цуканов накоротке выспросил подробности:
- Есть убитые?
- Один. Прямо в сердце засадили. Огнестрельное...
- А оружие?
- Не нашли. Но есть гильзы.
- Отечественные?
- Да. Я думаю, стреляли из "макарова"...
- Ладно. Еще поговорим. Я здесь... Цуканов отошел.
Настроение у него сразу ухудшилось. Похищенный у Качана пистолет мог быть пущен в дело. Причем немедленно. И прямо тут, недалеко от места, где был похищен...
"До пенсии не дадут доработать..."
Все должно было разъясниться очень быстро .
Каждая пуля, каждая стрелянная гильза несли на себе следы оружия, из которого выпущены. Их сравнивали с другими, с мест нераскрытых преступлений, проверяли по соответствующим картотекам. Светился ли данный пистолет раннее, когда , где - эксперты должны были это узнать уже к утру.
Использование милицейского ствола тем более не могло остаться незамеченным. С ментовским оружием дело обстояло проще - все оно было зараннее отстреляно. За каким подразделением оно значится, должно было стать известным еще быстрее.
Пока домодедовцы возились с протоколом, начал идти небольшой снежок.
Цуканов прошел ближе к вокзалу: где-то вблизи должен был находиться
бывший коллега - уборщик станции, о котором говорил Игумнов.
"Так и есть!"
Вскорости Цуканов увидел его. Эксподполковник оставил скребок, возил по асфальту широкой фанерной лопатой, отделанной внизу металлической блестящий лентой.
- Привет, командир!
Они знали друг друга давно. Вместе начинали постовыми на Курском. Кириллыч был старше, удачливее. Выправка, рост, десятилетка. К тому же хохол, с начальством услужлив... Язычка его, правда, боялись. Мог съесть любого. Карьеру сделал быстро. Теперь, правда, здесь, на платформе... А у него, у Цуканова кафтан прожжен, выговор на выговоре, а все держат...
- И ты здесь!
Они отошли к ограждению платформы. Пообрюзгший, с брюшком, розыскник и отставник, согнавший жирок на физической работе.
- Курить не начал? - Цуканов поискал по карманам. - Как здоровье, Кириллыч?
- А чего здоровье?! Все время на воздухе... Как вы там?
- А у нас чего? - Безраличный тон, каким был задан вопрос, Цуканова не обманул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75