Пока выбирались из лабиринта типовых десятиэтажных зданий, пошел снег. Отбрасываемый теплом радиатора, он взмывал над кабиной. Прохожих на улицах было совсем мало. Казалось, только недавно наступил рассвет.
— Безусловно, это Коношевский звонил ночью. — ККК закурила, обернулась с переднего сиденья к Денисову. — Беспокоился о последствиях. Он ведь отвечал за порядок в вагоне…
— Конечно.
— Следователь не пройдет мимо этого. — Однако сейчас Колыхалову интересовало другое. — Ты считаешь, нам следует все же установить этих двоих — Алика и Игоря?
— После того, что мы знаем о них? Безусловно.
— Но Горяинова с ними нет!
— Узнаем о взаимоотношениях в поезде! — Этим отличался их профессиональный почерк: Денисов не отказывался ни от одной зацепки для раскрытия преступления, какой бы малоперспективной она ни казалась. — От них я поеду на Профсоюзную.
— К Верховскому?
— И к проводнице.
— Я бы охотно поменялась заданиями…
— Сейчас-то куда ехать? — спросил шофер.
Впереди, у метро, мелькнула галерея пустых телефонных будок, Кира затушила сигарету.
— Василич, притормози.
Шофер подрулил к тротуару.
Денисов вместе с Колыхаловой вышел из машины, открыл блокнот с телефоном Алика, Кира набрала номер.
— Здравствуйте… — промурлыкала Колыхалова в трубку с настойчивой, явно облеченной правами должностного лица вежливостью. — Четыре сорок девять-девятнадцать-двадцать восемь? Из телефонного узла говорят. Как слышите? Жалоб нет? Спасибо. Сейчас проверим… Положите трубочку. — Она нажала на рычаг, бросила в прорезь новую двушку.
— А как теперь? — Кира замурлыкала снова. — Хорошо? Отмечаю: «Исправен». Номер квартиры? Сорок два? Дом? Подсказывайте! Улица? Фамилия? Спасибо. — Она положила трубку — Козловы. Улица Багрицкого. Едем!
…На Багрицкого дверь открыл мужчина в очках, небритый, в мятых брюках, не сразу сообразил, что от него хотят.
— Как вы назвали? Алик?
— Алик и Игорь… Мы были в воскресенье вместе на лыжной прогулке, — объяснила ККК.
— Не понимаю…
— Алик дал этот телефон!
Из комнаты появилась женщина — с нездоровым цветом лица, отечными веками, в странном для этого часа вечернем платье с «люрексом».
— Мы не знаем никакого Алика!
Растерянность Козловых позволила заглянуть в комнату. Повсюду в беспорядке лежала мужская одежда, у стола стоял раскрытый чемодан. Кто-то спешно покидал дом.
— Алик и Игорь… В воскресенье! — ККК улыбалась.
Денисов обратил внимание на куртку, свесившуюся со стула, с замочками, довольно светлую, такую, как описывала Коношевская.
— Игорь друг Алика… — втолковывала Колыхалова. — Они дали ваш телефон.
Мужчина в очках даже не пытался задуматься.
— Здесь не живут…
— Вот что. Я капитан милиции Колыхалова, — сказала ККК. — Мы хотим знать, что вам известно об Алике и Игоре.
Это возымело действие.
Женщина подняла отечные веки, в руке она держала сигареты и спички.
Денисов показал оба варианта номера телефона: с девяткой и восьмеркой. То ли Алик нетвердо знал номер своего телефона, то ли Коношевский из каких-то соображений изменил последнюю цифру.
— Наш телефон. — Женщина ткнула пальцем в восьмерку. — А этот… — Она показала на потолок. — Шемета Валентина Андреевича…
Пришлось извиниться. Извинения были приняты молча. Дверь тотчас захлопнулась. В отличие от Колыхаловой Денисов чувствовал неловкость: семья Козловых явно переживала кризис.
— Теперь к Валентину Андреевичу? — как ни в чем не бывало сказала ККК. — Тоже войдешь? Или сразу к Верховскому?
— Ты знаешь, кто он, Шемет? — спросил Денисов.
— Первый раз слышу фамилию.
Денисов удивился.
— Заслуженный мастер спорта, чемпион СССР и Европы…
— Хоккей?
— Бокс. Член президиума Международной ассоциации любительского бокса, почетный судья. Я читал его биографию…
— Знаешь, — сказала ККК, — войдем вместе. Если придется записывать, я останусь. А может, работы на пять минут: «Давали гитару?» — «Давали»… И все дела!
Таблица у двери блеснула тускло:
«Ш е м е т В. А.»
Денисов вспомнил: с таким же чувством нереальности он стоял в Калининграде у мраморной доски с надписью «Иммануил Кант» (1724 — 1804)
«Вроде спиритизма!..» — подумал он, нажимая на звонок.
Дверь открыл сам чемпион. Денисов узнал его по старым фотографиям. Только на них Шемет был без очков.
— Слушаю вас.
— Капитан Колыхалова, старший инспектор уголовного розыска. Это инспектор Денисов. Добрый день.
— Слушаю, — повторил Шемет, пропуская Колыхалову и Денисова и закрывая за ними дверь. — Здравствуйте.
Шемет пригласил пройти в кухню.
— В комнатах все вверх дном…
Уже в коридоре Денисов увидел висевшие в большом количестве спортивные вымпелы, значки, боевые перчатки чемпиона.
В чистой маленькой кухне не было посуды — ее скрывали блестящие с пластиковым покрытием шкафы. Только несколько кофеварок разной емкости бросались в глаза.
— Садитесь.
Когда Колыхалова объяснила цель визита, Шемет удивился.
— Алик и Игорь?! Но они уже уехали!
— Давно?
— В воскресенье! В тот же день…
— В тот же день?
Колыхалова переглянулась с Денисовым.
— Откуда они приезжали? Пожалуйста, расскажите подробнее.
— Из Инты. — Шемет оглянулся на кофеварки. — Кофе хотите?
— Не откажусь. — Кира уже снимала шубку. — Видите ли, Алик и Игорь должны пролить свет на поведение одной компании в поезде здоровья. — ККК вынула блокнот.
— Алик Турандин носит фамилию матери. Отец известный в прошлом боксер. Что же касается Игоря… — Шемет подумал. — Не знаю… Работает тренером в Инте вместе с Аликом.
— Сколько они пробыли в Москве?
— Три дня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41