Народ привычно держался подальше от края тротуаров…
Свернув с Волоколамки, я покатил улицей Академика Курчатова, пересек Маршала Василевского. Дальше были Расплетина и Берзарина. Я знал этот район как свои пять пальцев. Потом Третьей Хорошевской я погнал к метро «Полежаевская»…
Интенсивность движения то и дело менялась. На Расплетина машин было совсем мало. Василевского и Берзарина были заполнены.
Я внимательно вглядывался в зеркало заднего вида. На машины, шедшие непосредственно за мной, внимания можно было не обращать. Следившие прятались обычно где-то в глубине следующего эшелона. От светофора к светофору там гнали совершенно спокойно. Серую, ничем не примечательную «девятку» я заметил на Маршала Василевского — водитель чуть-чуть высунул ее сзади, за «прокладкой» из чстырех-пяти машин, следовавших между нами.
92…
Полностью номер я не успел запомнить. При желании его могли быстро заменить. Запечатлелись лишь пропорции сидевших в салоне.
«Двое… Тот, что за рулем, значительно ниже ростом…»
Водитель словно не знал, стоит ли ему перестраиваться. Впереди был перекресток. «Девятка» шла за мной до площади Маршала Бабаджаняна. За это время она показалась из-за «прокладки» еще раз, снова перед перекрестком, после чего пропала…
Я не знал, сколькими машинами меня ведут , передавая друг другу. Без сомнения, кто-то из разведчиков мог ехать впереди и даже по соседним улицам…
Я решил не рисковать.
Просто повернуть назад было нельзя. Следовало искусно имитировать достижение конечной цели поездки.
Я мог выйти, например, у одного из супермаркетов, что-то купить. Если меня действительно пасли, они обязательно проверили бы, что я приобрел…
Мой интерес к покупке в глазах людей, которые гнали за мной, должен был объяснить, почему я ехал за ней через всю Москву. В противном случае это означало, что я обнаружил слежку. Из-за этого отказался от какого-то важного посещения, деловой встречи…
Выходит, мне есть что скрывать.
Наружное наблюдение за мной было бы обязательно продолжено. Слежка организована серьезнее, большим числом машин и более совершенно, чем сегодня.
Я отказался от «покупки».
Погнал на Павелецкий, где прошла большая часть моей ментовской службы. Там у меня тоже было дело. Я хотел узнать о фирме со странным названием «Колеса» — «Экологический продукт», которой в прошлом поочередно руководили Окунь и Пастор.
Мой родной вокзал кипел. Заканчивался дневной перерыв в движении поездов. К электричке, отправлявшейся вскоре, валом шли люди. Ее маршрут был коротким, чтобы увезти жителей близлежащих станций. В ином случае они занимали места в дальней, отправлявшейся через несколько минут.
Дежурка милиции выглядела голой, обшарпанной. Когда я тут работал, я не замечал сиротского вида родных стен.
Здоровущая деваха — старший сержант, — шедшая впереди, обернулась в дверях.
— Вы далеко? — Что-то подсказало ей, что я свой. Слишком уверенно продвигался.
Она была в сапогах, в мятом кителе, хлопчатобумажных серых чулках под косо сидевшей юбкой. При мне она не работала.
— А дежурный? — спросил я.
— Обедает.
Пользуясь отсутствием начальства, милиционер — пацан в бронежилете с автоматом, нога на ногу, с сигаретой, на стуле — перелистывал зачитанный детектив. Он охранял дверь, которая вела вниз, к камерам. Из двери напротив меня окликнули:
—Товарищ капитан!..
Там оформляли личный обыск кого-то из доставленных. Дальше, за прутьями в клетке, шарашился пьяный.
—На минутку!
Меня хотел видеть Андрей Николаев, он с кем-то разговаривал и послал за мной. Уходя в частный сыск, я сдал дела ему, до этого старшему оперу. Он до хрена насиделся на моей прежней должности — заместителя начальника отделения розыска. Это было по-настоящему проклятое место. Тот, кто на него садился, сразу выпадал из круговерти кадров. Он мог так и остаться до пенсий капитаном, при этом все управленческие холуи, кадровики и вчерашние замполиты давно трудились на папахи. Николаев был с Алтая. Таежник. Не здоровяк-увалень, о которых часто пишут и кого показывают на экране, а невысокий, худой, юркий тип охотника. Может, к старости стал бы похож на Дерсу Узала, не попади он служить в Москву. Он быстро двигался, все сразу примечал. Нередко первая реакция его была отнюдь не правильной. Так же легко и быстро перестраивался.
—Как живете?
Николаев так и не мог перейти со мной на «ты». Он и родителям, должно быть, выкал — так было принято в семье.
— Все нормально…
Что я мог рассказать?
— Как там начальство, не прижимает? У вас кто?
— Салахетдинов…
— По сводке проходил как авторитет…
Андрей крутился как проклятый.
— Десять контейнеров импортных сигарет с Москвы-Товарной… Подогнали машины и…
— Какие-нибудь зацепки?
— Там несколько частных фирм… Народ разный! Грешу на одну. А где доказательства?
— Какую, если не секрет?
Что-то подсказало мне, что попаду в точку.
—Название мудреное: «Колеса» — «Экологический продукт». Бывшие уголовники…
Я слушал внимательно.
Фирма — вот, что близко касалось меня сегодня.
То, что тревожило прежде — «хищения», «кражи» — словно отскакивало. Я жил в другом мире.
—Ты слыхал о Пасторе?
—У меня были данные, но ничего интересного…
—А что с сигаретами?
—Сигареты частично вывезли водители, которые тут подрабатывали. У них где-то есть схорон в Москве. Недалеко. Иначе они не могли бы быстро вывезти и вернуться. Часть продали по дешевке шоферам-дальнобойщикам. Тех поймали где-то уже у Набережных Челнов — Я слышал знакомый сплав речи, в котором постороннему не разобраться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93